– Выходим, – Иваныч пультом разблокировал двери, которые тут же распахнулись, и быстро собрал приборчики.

Я осторожно вышла и огляделась.

Оказывается, станция была все-таки подземная и довольно глубокая, но в ее высоком потолке было несколько больших дыр, сквозь которые виднелось синее небо. Между плитами пола пробивалась трава, а рельсы, ведущие в обратную сторону, заросли толстыми деревьями. Конца у станции я не разглядела: она уходила вдаль, кажется, делясь на несколько проходов.

– Ну вот, – сказал Иваныч. – Станция Агул.

– Как же мы уедем обратно? Тут же все заросло.

– Вот именно, что обратный поезд не здесь ходит. А нам с тобой надо составить инструкции и расписание. Пошли.

– А если он сегодня вообще не пойдет?! – я представила, как будет волноваться за меня Нараск.

Иваныч недовольно буркнул:

– Да тихо ты. Техническим проходом поедем, хоть он тут и не очень хороший. Но мы-то хоть как доберемся, а обычные пассажиры так корячиться не будут.

Он зашагал вперед, я – за ним. Станция Агул оказалась гораздо больше, чем я думала. В конце она перешла в сложную систему арок и лестниц. Иваныч объяснил, что какая-то из лестниц ведет к мосту под потолком, где и должен проходить поезд обратно. Мы принялись плутать, поднимаясь все выше под потолок станции. Где-то совсем рядом протутукал поезд, и Иваныч, наконец, вычислил нужную лестницу. Еле вскарабкавшись по ней, мы попали на узкий, огороженный перилами, перрон. Перед нами блестели рельсы. Иваныч, отдуваясь и держась за сердце, плюхнулся на пол, протянул мне блокнот и велел:

– Рисуй схему, как сюда подниматься. А то сейчас забудем все в этой путанице.

Я послушно принялась за рисование. Этому нас учили, схема получилась четкой и красивой, но тут снова раздалось тутуканье и на нас упал свет сильных фар. Мимо промчался поезд. Казалось, останавливаться он не собирался, и только когда его последний вагон миновал перрон, принялся тормозить.

– Чтоб тебя, – пропыхтел Иваныч, вскакивая. – Побежали за ним, надо отметить место!

Мы рванули вперед, как будто на соревнованиях. Нормальный перрон кончился, осталась просто железная поверхность моста рядом с рельсами. Едва мы с грохотом добежали по ней до последнего вагона, поезд злорадно тронулся и умчался.

– Уф, – выдохнул Иваныч. – Давай, Ятя, поставь эту штуку возле рельсов, – он протянул мне мигалку, на которой вращались два плавающих белых огонька. – Вот где он встает, поганец. Давай теперь ждать следующего: надо понять интервал.

Следующий поезд никак не приходил, сколько мы ни сидели, хотя где-то что-то регулярно тутукало. Я пообедала бутербродами, которые взяла из дома, Иваныч тоже что-то поел. Потом мы принялись думать, в чем дело, и более внимательно слушать, что и где ездит по станции. Наконец Иваныч предположил, что где-то есть еще один мост, который мы упустили.

Снова началось блуждание по лестницам и аркам, только на этот раз мы больше спускались, чем поднимались. И в какой-то момент, выйдя из крытого деревом переходика, мы очутились на мосту. Как раз в это время на нем остановился поезд и приветливо открыл двери. Я хотела войти, но Иваныч напомнил про временные промежутки и не пустил. Мы опять стали ждать, а поезд принялся не приходить и здесь. Мы поднялись и снова побрели по лестницам…

Кажется, момент, когда мы все-таки сели на обратный поезд, я попросту проспала. Иваныч почти волоком вытащил меня на нашу станцию и поставил на идущий вверх эскалатор.

– Значит, так, – подвел он итог, вставая рядом со мной и мусоля страницы блокнота. – У нас имеется пять мостов, по которым по очереди ходят поезда в нашу сторону. …Ну, по какой очереди: сначала идет пятый, потом – третий, потом четвертый, второй и первый. Промежутки – около десяти минут. Первый останавливается нормально, параллельно перрону, за пятым и третьим надо бежать до значка, четвертый не доезжает до перрона, надо обходить первый вагон, а второй останавливается нормально, но перрона там в принципе нет. Вот все и выяснили. Ты уж иди домой, а я пойду Мирре, нашей начальнице, отчитаюсь.

– Ну хорошо, если я вам не нужна… – я понимала, что меня просто жалеют, но возражать сил не было. – А вы знаете, зачем так сделано? Почему туда ходит один поезд, а обратно – пять? Или это какие-то загадки, вроде нашего моря?

– Я тут, может, не так уж долго работаю, – удивил меня Иваныч – я-то думала, что он проработал в метро всю жизнь. – Но я давно понял, что на самом деле метро устроено рационально. Если тебе сразу непонятно, зачем так сделано, это ничего не значит. Я вот что думаю: Агул – станция пересадочная, и от нее идут пять разных линий, которые вначале все проходят мимо нашей станции, а потом разветвляются.