Когда расстояние между их губами сократилось до пары сантиметров, мужчина внезапно остановился. Положив ладонь на её затылок, чуть хрипло прошептал:

— Что такое? Почему ты так напряжена?

Уставившись на него широко распахнутыми глазами, Яна выпалила:

— Не слишком ли это быстро? Я к этому не готова! И вообще, я не согласна заниматься чем-то подобным до свадьбы!

— Правда? А что насчёт прошлого раза? Тогда тебя это не волновало.

— То была случайность! Я была не в себе!

Говоря о свадьбе, Яна надеялась, что он передумает. Большинство мужчин, когда речь заходила о браке, сразу же шли на попятную.

Рука продолжавшего нежно поглаживать её затылок и верхнюю часть шеи Кирилла застыла. Ненадолго задумавшись, он сказал:

— Наверное, ты права.

— Конечно же, права! — воскликнула Яна. — И такого мнения придерживаюсь не я одна, а все уважающие себя девушки! Вы, мужчины, никогда не задумываетесь о наших чувствах!

Кирилл, прищурившись, посмотрел на девушку:

— Ну, в таком случае, можем прямо сейчас идти в загс. Я договорюсь, чтоб нас по-быстрому расписали.

Яна потеряла дар речи! Чёрт возьми! Парень, да что с тобой не так?!

В отчаянии она покачала головой:

— Нет… я не это имела ввиду!

Нужно было срочно что-то придумать!

— Я не хочу выходить за тебя… вас замуж! — сказав это, она осеклась. Поняв свою ошибку, сразу поправилась. — Я не хочу так рано выходить замуж!

Яна прекрасно понимала, что сама себе противоречит. Да и вообще, весь этот разговор выглядел каким-то абсурдом.

К её удивлению, лицо Кирилла после её слов осталось спокойным. На нём не было заметно недовольства или чего-то ещё.

— Я тоже пока не хочу жениться, — признался он.

— Правда? — облегчённо выдохнула девушка.

Если подумать, его можно было понять… Возможно, Кирилл просто хотел закрутить с ней роман, поэтому согласился встречаться. Скорее всего, это долго не продлиться. Как она могла подумать, что он хочет на ней жениться? Кто он и кто она? Как ей только пришла в голову такая глупость? Он же просто над ней подшутил!

Для богатых людей вполне естественно заводить подружек и менять их, словно перчатки.

Подумав об этом, Яна почувствовала облегчение, однако вскоре в её душу снова закрались сомнения.

Почему? Почему он выбрал именно её?

Она просто пыталась выкрутиться из одной неловкой ситуации, а в итоге попала в другую.

— Ты довольна? — посмотрев на девушку, спросил Кирилл.

И что она должна на это ответить? Сначала она бесстыдно его соблазнила, затем приперлась к нему в больницу. Теперь вторглась в его дом и призналась в любви… Как она может теперь его отвергнуть? Что она может сказать? Что не хочет с ним встречаться? И что он тогда о ней подумает?

Яна чувствовала себя загнанной в угол мышью, или запутавшейся в паутине бабочкой.

— Я… я… я, правда, счастлива…

Чтобы изобразить, насколько она счастлива, Яна использовала все свои актёрские способности.

Она утешала себя тем, что теперь можно не волноваться насчёт Кирилла, если вдруг её тело снова захватит та похотливая сущность.

— Могу я кое о чем тебя попросить? Дело в том, что из-за моей работы наши отношения придётся держать в секрете, — наконец, взяв себя в руки, Яна затронула больше всего волновавший её на данный момент вопрос.

— На твою работу это никак не повлияет. Я не собираюсь вмешиваться в твои дела, — выслушав девушку, ответил Кирилл. — Что-то ещё?

Яна на миг почувствовал себя виноватой — Кирилл был к ней так внимателен.

— Больше ничего. По крайней мере, пока…

Этот парень ворвался в её жизнь, подобно торнадо… И теперь, помимо зарабатывания денег, у неё появилась ещё одна цель — заставить Садовского-старшего её бросить, причём, без ущерба для неё!

Но что будет, если однажды он узнает правду? Она даже думать об этом не хотела.

Ещё она боялась, что одержимая тем существом начнёт приставать к другим мужчинам и Кирилл об этом узнает.

О какой любви тут могла идти речь?.. Это просто была борьба за выживание!

Кроме того, она не горела желанием в кого-то влюбляться!

После расставания с Вадимом она пообещала себе, что больше никогда никого не будет любить.

Причём, это касалось не только мужчин, а людей в целом. Это чувство слишком дорого ей обошлось — любовь к сестре, любовь к родственникам, любовь к мужчине… все это оставило слишком глубокие раны в её душе.