– Говорят,что ёмкость была перед тем исправной.Ещё говорят, что взрыв был какой-то необычный: полкорпуса этой ёмкости куда-то пропало.Даже среди осколков не нашли.Так не бывает,говорят.

– Всякое бывает, - не согласился Павел; возражать ему никто не стал.

– Тая,будь добра, - попросил я.
– Припомни: называл кто-нибудь из мудрейших тот прибор по имени?

– Какой прибор?

– А с которым перед взрывом работали.

Таисия посмотрела на меня с интересом: зачем мне нужны такие детали?

– Я могу ошибиться, - произнесла она медленно, - но один... короче,один из мудрейших назвал его в расстройстве чувств рефрактором... или рефлектором.

– Ага, - согласился я.
– Рефлектором Кассегрена.

– Почему вы так решили?
– возмутился Харчев.
– Мало ли на свете рефлекторов!

Я не ответил.Я покачал головой и набрал в грудь воздуху.

– За работу!
– рявкнул я с мрачной торжественностью.
– Может,слава первооткрывателей уже маячит за нашими спинами.А мы сидим в это время и прохлаждаемся.История нас осудит... А где этот бездельник Саваренский?

Никто не знал,где бездельник Саваренский.Прочие мои слова были тут же приняты,как руководство к действию.

Поковырявшись в служебных бумагах,я вскоре отодвинул их в сторону и пошёл к Харчеву.Вид у него был сосредоточенный.

– Что делать будем?
– спросил я тихо.

– Работать, - отвечал он.
– Вы же сами сказали... Вот,микровинт сюда сейчас засобачу.Авось,фокус можно будет двигать.

– Молодец, - похвалил я.
– Я по поводу истории... Вдруг,в самом деле,осудит?

Тарас долго молчал,наконец,поинтересовался:

– Почему?

– Как тебе сказать... Не всё,что делает наука,полезно для здоровья.Так?

– Так-то оно так, - усмехнулся Тарас.
– А что дальше?

– Дальше вот что.В нашей истории есть интересная тенденция: чем больше могущества имеет человек,тем хуже приходится природе.Это очевидно.Вот овладели люди в древние времена огнём и стали возвышаться над всеми.А каково теперь биосфере приходится? Вся в дыму и в ядовитых газах...

Тут я скосил глаза и вдруг обнаружил,что Тарас снисходительно улыбается.И замолчал на полуслове.Нет,не пронять такими словами современного человека.Уже давно живёт он в дыму и ядовитых газах,и ничего,приспособился...

– А что вы конкретно предложить хотите?
– спросил он.

– Природа будет мстить, - сказал я мрачно,чувствуя какое-то странное бессилие оттого,что слова мои бесполезны.
– Наша работа сейчас идёт по такому направлению,которое выведет нас рано или поздно к ещё большему могуществу.А мы его совсем не заслуживаем,понимаешь? И в итоге будет только хуже.

– А что вы-то сможете сделать?
– спросил Тарас с некоторым раздражением.
– Или я.Закрыть направление? Но прогресс не остановишь.Хорош он или плох,но его не остановишь,вот в чём шутка.Эту работу всё равно будут делать,не мы,так другие.А мы,значит,будем стоять на обочине и смотреть?

Я молчал.Он прав: стоять на обочине и смотреть,как работают другие,никому не хочется.

Тут Харчев,не желая быть совсем уж немилосердным,добавил:

– Мы же напролом не полезем.Мы осторожненько будем вперёд двигаться.Да и баллонов со сжатым газом у нас нет...

– Зато чёрные коты иногда наведываются, - пробурчал я.

* * *

Прошло два дня.Работа над рефлектором шла полным ходом.Три обстоятельства отвлекали меня и мешали сосредоточиться на ней полностью.

Во-первых,куда-то запропал Саваренский.Это было весьма странно,потому что ранее он никогда не исчезал надолго.

Во-вторых,позвонил Гурин и стал нести по телефону какую-то тревожную абракадабру: чтобы мы укрепили входную дверь; чтобы никого не впускали к себе во время работы; и вообще,чтобы берегли себя.

– А в чём дело,Пётр Петрович?
– удивился я.
– Объясни понятней.

Пётр Петрович немного помялся и сообщил,что,по всем признакам,трактующим безопасность бизнеса,мы перешли дорогу какому-то могущественному человеку чуть ли не из губернаторской команды.А это ни к чему хорошему,естественно,не приведёт.

Такое объяснение меня не устроило.

– А как мы можем перейти кому-то дорогу?
– продолжал удивляться я.
– У нас пока нет никаких реальных результатов.Одно научное баловство: фантомы-невидимки.Кому они опасны?

Однако,Пётр Петрович не стал вступать со мною в дискуссию.Он отмахнулся от этих доводов,как от летней мухи,и неожиданно посетовал, что не продал тогда Наумову всю нашу контору вместе с идеями и оборудованием.Теперь уже вряд ли кто даст хорошую цену...

После таких слов я со злобным выражением лица бросил трубку на рычаг и облегчил душу непечатно.После чего на всякий случай немного подождал у телефона,но больше он не позвонил.