— И что мне делать все эти месяцы?

— Готовиться, — пожала плечами Хильда. — Тренироваться. Если думаешь, что это будет легко, то глубоко заблуждаешься. Ты видел силу Эйрика, а воины, с которыми ты столкнешься, ещё сильнее.

— Ты правда думаешь, что Дима может проиграть? — кажется, Таню это возмутило гораздо сильнее, чем меня. Я по спаррингам с Эйриком уже понял, что в прямом столкновении, без техник, мне будет сложновато. Не невыполнимо, но сложно. Пусть я уже давно с ним не тренировался, но в прошлом в битвах один на один он превосходил меня в мастерстве.

— Я знаю, что он силен, он победил самого Хагготта.

— Дважды, — добавил я.

Хильда удивленно вскинула бровь. Видимо, ей никто не рассказал, что я столкнулся с ним во время своей поездки в Черноморск.

— Дважды… Но это не отменяет факта, что ты не должен будешь использовать там способности.

— Но если он не будет их использовать, то будет как простой человек,— продолжила Таня.

— Поэтому я и говорю, что это будет сложно. Главой севера должен стать сильнейший.

— Могла бы и раньше по поводу этого рассказать, — буркнул я.

Хильда много раз говорила о троне ярла и том, что его займет сильнейший, но при этом ни разу не говорила, что нельзя будет использовать способности. Я ожидал чего-то вроде схватки с другими хускарлами, кто испил крови Одноглазого и обрел силы, схожие с подклятвенными. Поэтому не сильно беспокоился. Ожидал, что это будет не сложно, а в итоге выходит с точностью до наоборот. Хватит ли у меня навыков победить того же Эйрика без способностей? Не уверен…

— Ты сам не спрашивал, — равнодушно отметила она. — Я говорила, что это будет не просто, но ты не стал уточнять.

— Неважно, — отмахнулся я. — Лучше скажи, почему вдруг по одному твоему слову созывается состязание за трон ярла? Он что, внезапно устал и решил уйти на покой?

— Можно сказать и так.

— Серьезно?..

— Да, — подтвердила она. — Обычно ярла избирают раз в десять лет. Восемь лет назад мой отец доказал, что всё ещё достаточно силен, чтобы удержать титул, но в последние годы его здоровье подорвалось, и он не планировал принимать участие в состязании, что должно было состояться через два года.

— Понятно… Значит, ты хотела потратить эти два года на то, чтобы узнать меня получше, а затем выставить как бойца.

— Верно. Но раз уж ситуация так оборачивается, то придется форсировать события.

— Твой отец точно не будет против? А твой клан? Неужели у них нет своего кандидата?

— Разумеется есть, это Льёт. Мой старший брат. Он с самого рождения готовился к роли ярла, доказывал, что он гордость клана и будет достойной сменой отцу на престоле.

— Что-то мне подсказывает, он не будет рад Диме, — хмыкнула Таня, бросив на меня насмешливый взгляд.

— Мягко сказано. Но и он, и клан мне доверяют. Доверяют настолько, что готовы поставить на тебя, несмотря на все заслуги Льёта. Ты будешь нашим чемпионом, Дмитрий Старцев, но не жди, что к тебе будут относиться тепло.

— Север не любит слабых, — понял я.

— Север не любит слабых, — кивнула Хильда. — Тебя будут испытывать, пытаться сломать, и ты должен будешь доказать, что достоин.

— Похоже, зря я надеялся, что буду скучать эти месяцы. Когда отправляемся?

— Завтра, на рассвете. Так что отдыхайте и набирайтесь сил, дорога будет долгой.

Как и сказала Хильда, в путь мы отправились на рассвете. И плыть нам предстоит больше недели. Уже к концу первого дня я понял, почему Хильда с таким удовольствием отмокала в горячей воде. Драккары — не самые удобные корабли. Они небольшие и невместительные, есть трюм, но небольшой и рассчитанный только для груза. Спать же приходилось либо на одной из лавок, причем сидя, либо в середине судна разбивали небольшую палатку. Но там не могла поместиться даже треть команды. Обычно там спят те, кто заболел или был ранен, в остальном же северные воины считают, что спать в палатке — признак слабости. Так что никто разбивать её не спешил, а об её существовании я узнал лишь от Эйрика.

Вот и приходилось быть как все, перенося трудности вместе с воинами.

Драккар медленно плыл, рассекая туман. Временами казалось, что вокруг нас кроме него совершенно ничего нет, одна сплошная пустота, но затем мы выплывали к очередному фьорду. Некоторые из них были огромными, другие больше напоминали торчащие из земли скалы. И вот с последними было особенно сложно. Тут сплошь и рядом мели, легко было сесть на одну из них.

Этим землям сильно досталось от произошедшего здесь катаклизма. Практически не осталось лесов, не осталось пастбищ, сплошные голые камни, покрытые мхом, с редкими деревьями. Суровая земля, где люди именно что выживают.