Шрифт:
— родича
— раба
А вот это уже интереснее. Как я и думал, в «жены» или «мужья», мне Михалыча не предлагают. «Родич» — это что-то нейтральное. Рядовой член племени. Присматриваюсь к интерфейсу, и мне неожиданно выпадает пояснение:
Раб/рабыня
Не может нападать на родича или вождя. Любое подобное нападение пресекается болевым шоком. Не может самостоятельно выйти из группы или поселения. 20% набранного опыта уходит Вождю. Распределяет очки характеристик только с разрешения Вождя. Не получает усиления от Лидерства вождя.
Муж/жена/родич
Н е может нападать на вождя. Любое подобное нападение пресекается болевым шоком.
Может самостоятельно выйти из группы.
Не отдаёт опыт Вождю.
Самостоятельно распределяет характеристики.
Получает усиление от Лидерства вождя
В качестве «родича» мне Михалыч выгоднее. Раб и качается медленее, и баффы от моего Лидерства не получает. Если бы не вчерашнее нападение, то принял бы его без долгих размышлений. А сейчас задумываюсь. Выйдет вдруг из группы, и нож в спину.
Не становлюсь ли я параноиком? Ну и пусть. Зато, я слышал, они дольше живут.
— Ничего личного, Михалыч, — говорю, — я к тебе со всем уважением, но считай, что ты на испытательном сроке.
Работяга хмыкает задумчиво, но соглашается.
Поздравляем! Игрок «Михалыч» становится рабом поселения No_Name!
Имя: Михалыч (2 ур)
Класс: нет
Профессии:
Травник (1) — вероятность обнаружить полезное растение 5%
Кулинар (1) — скорость готовки блюд 5%
Строитель (1) повышение прочности постройки на 5%
Способности: нет
Сила — 3
Ловкость — 1
Выносливость — 4
Интеллект — 1
Мудрость — 1
Харизма — 1
Вздохнув с облегчением, я протягиваю ладонь мужчине.
— Добро пожаловать в наш край, товарищ.
— Премного благодарен, — неловко хватает он за руку, поднимаясь на ноги и едва не покачнувшись. Похоже, ноги затекли.
— Это стоит отпраздновать! — Хрюша довольно хлопает в ладоши, — нас становится больше!
В целом, предложение дельное, но не своевременное. «Системного Сидра» у нас осталось только две бутылки. К тому же уверен, радуется она не компании, а тому, что сможет свалить часть своих обязанностей по хозяйству.
— Ты накорми сначала нового жителя, — говорю. — Это сейчас поважнее будет.
Михалыч ест из котелка картофан с мясом, обжигая пальцы. Судя по его виду, голодал он всю неделю. Сажусь рядом, не отвлекая вопросами.
— А чего ложку не сделаете? — спрашивает он.
— Железную? — блистает сообразительностью Хрюша.
— Деревянную, — удивляется Михалыч.
— А ты умеешь? — спрашиваю.
— Чего тут уметь? — вскидывает он брови.
— Так, а что ещё можешь?
— Корзинки плести могу, — перечисляет Михалыч, — по-дереву немного…
— Это вы, товарищ, удачно зашли, — говорю, — Червячка заморил? Пошли, покажу, как у нас всё устроено. Может, посоветуешь чего.
Устраиваю работяге экскурсию по нашему невеликому поселению, рассказывая попутно о своих планах.
Михалыч по-деловому осматривает изгородь, дав несколько комментариев, как можно ту улучшить. Глянув сарай с шалашом, только крякает, почёсывая в затылке. Видно, что конструкция его не впечатляет.
Кстати, то, что шалаш один, он тоже замечает, бросая искоса взгляд на Хрюшу, которая хлопочет у костра.
— Ты где этому всему научился-то? — интересуюсь, — вряд ли, что это по специальности.
— Так, у меня дача была, — объясняет он. — Небольшая, конечно, но с огородом. И речка в шаговой доступности. Эх, хороший был домик… Я туда переехать хотел к пенсии, жаль, что так и не вышло.
— Из за этого всего? — интересуюсь, видя, что Михалыч, что называется «раскрыл душу».
— Раньше ещё, — продолжает он, — Это я из деревни, а супруга моя, мадам городская. Ей бы этот «смарт хаус», да айфоны всякие с каршерингами, а не вот это вот всё, — он указывает на поселение. — Пришлось дачу продать, а на пенсии не картошку окучивать, а ремонтами подрабатывать. Так что последние годы я только и делал, что смотрел видео каких-то двух индейцев, что делают курорты и дворцы из грязи и палок. Вот и нахватался, хе-хе…