Так и проходит время обратной прогулки до гостиницы — в тишине и раздумьях. Я настолько ухожу в себя, размышляя, не совершаю ли ошибку, ничего не сказав об Аленке Руслану, который, возможно, не видит для себя никакой надежды, что даже не возражаю, когда он оплачивает счет, берется вести коляску и придерживает меня за талию, пропуская в лифт.

Пока Аленка досыпает свое под козырьком коляски в коридоре номера, я пытаюсь сообразить, как мне организовать для нее питание, если здесь нет кухни, но Руслан снова опережает меня.

— Алис, напиши, список того, что нужно Аленке, я закажу. И из еды — передам в ресторан, они лично все приготовят.

— Это ни к чему. Мне всего лишь нужно…

— Пока ты здесь, тебе ничего не нужно делать.

Как же просто он это говорит, ради всего святого. Это невыносимо!

— Вот именно Руслан! Пока я здесь! — срываюсь я. — Покамыздесь!

Развернувшись, я вскидываю руки, потому что больше не могу спокойно принимать его заботу и ничего себе не выдумывать.

— Я не могу расслабляться и просто принимать твою помощь, потому что ты так хочешь! Потому что тебе захотелось поиграть в семью или спасти двух бедняжек! Рядом с тобой я становлюсь беспомощной! Что будет, когда ты уедешь? Ты не думал? Конечно, ты не думал, зачем тебе об этом думать! Ты захотел, и должно быть по-твоему! Курортная семья, как мило. Что-то вроде романа на недельку, который заканчивается в аэропорту по дороге домой? Так не будет! Забудь! Я собираюсь, и мы уходим. Это слишком далеко зашло.

Все. Финиш. Предел. Я больше не могу находиться с ним рядом, он снова проникает под кожу, снова, как ржавчина, разъедает мою железную броню. Я поддаюсь, я таю, я жалею его, я хочу…

Боже, нет.

Как же я размечталась за этот неполный день, кто бы знал. Меня затягивает в эту фальшь, как в трясину. Он меня дразнит, как ребенка. Показывает сладкое, а потом прячет его в шкаф. Прикармливает, как бродячую собаку и бросает на обочине. Так с людьми нельзя!

Я хватаю свою сумку из гардероба, несусь в спальню, собираю одежду с полки, которую успела выложить…

— Алиса, — звучит твердое за спиной, но я будто не слышу, это белый шум.

Одежду в сумку, старые подгузники туда же, бутылочка, блокнот… где мой красный блокнот? Я оглядываюсь по сторонам, а Руслан перехватывает мое запястье, одним движением вырывает сумку у меня из рук, и та летит на кровать.

— Алиса! — сильнее и звонче, но негромко, он вместе со мной на миг косится через дверь в сторону коляски, в которой по-прежнему спит Аленка. Пару секунд передышки, и я вновь вырываюсь из его рук.

— Не трогай… не надо… уйди!

Я срываюсь на всхлип, потому что это невозможно. Его близость, его запах, его руки, его доброта… Все это слишком. Мне больно. Сердце разрывается изнутри, потому что я глупая мечтательница. Жадная и глупая, которая не может довольствоваться тем, что есть, а хочет всего и сразу. И лгунья! Боже, какая я лгунья! Я ведь не хочу, чтобы он исчезал, но повторяю в очередной раз:

— Уходи! Отстань от нас! — я реву взахлеб и колочу его в грудь, но это не помогает. Он скалой стоит напротив, сжимает мои плечи и не дает и шагу ступить от него.

— Ты что, каждую пожалеешь? Сколько у тебя бывших сотрудниц? А сколько тех с кем ты спал? Сколькие из них матери-одиночки? Да что за чушь! Я же просто мышка, девочка с работы, ничего не стою! Даже романа служебного я когда-то не стоила. Да что там, я дажеименисобственного не стоила! — слезы бегут по щекам, заливают шею. — И вот теперь все это мне? Ты сам-то понимаешь, что творишь? Мы тебе никто! Просто Алиса и Алена. Чужие! Мы — не твои! Ты нас не знаешь! Ты не купил нас, не выбрал, это так не работает, черт возьми! Ненавижу тебя… ненавижу… таких, как ты, которые думают... что им все можно! Насмотрелась я на вас... черт... Ты уйдешь... а мы? Что будет с нами?

Я выдыхаю горечь и поднимаю на Руслана глаза, чтобы увидеть, что они тоже горят. Его зрачки расширены, брови сведены, он тяжело дышит.

— Я и не думал никуда уходить, — шепчет он с каким-то отчаянием, наплевав на все сказанные мною слова, а в следующий миг обрушивается на мои губы. С такой силой, будто хочет меня задушить поцелуем. А я настолько теряюсь, что не отталкиваю его.

Не отталкиваю и потом отвечаю.

Руслан