– А что было дальше? – мне даже становится немного стыдно, что я подумала о сестре так плохо.

– А дальше были уже поиски Анны, которые не дали результата. Потом был развод, так как по истечении пяти лет ее признали умершей. И было мое завещание, что коллекция перейдет Герману только в том случае, если он женится, – очень быстро выдает информацию Рая, и я понимаю, что она очень устала. – Вот так в нашем доме появилась ты. И я очень надеюсь, что останешься с ним навсегда.

Я опускаю глаза, а щеки предательски начинают наливаться румянцем.

– Яна, подвези, пожалуйста, мое кресло. Что-то я устала, поеду домой, – она действительно прикрывает глаза, и я замечаю, как побледнело у нее лицо.

– Рая, может, скорую? – взволнованно спрашиваю я, подвозя кресло прямо к дивану. – Или оставайтесь здесь.

– Девочка, ты же понимаешь, что дома и стены помогают, – вымученно улыбается она. – Тем более, там меня моя Глафира дожидается, небось уже бульонов наготовила. Надо ехать, а то она сюда как черт на метле прискачет. Да и мальчики из охраны довезут меня и до дома проводят.

Я вывожу ее в холл и передаю с рук на руки одному из так называемых мальчиков. А сама возвращаюсь в гостиную, чтобы еще раз проанализировать услышанное.

Герман застает меня сидящей в гостиной, все это время я стараюсь переварить услышанное и разложить по полочкам.

– А Рая где? – спрашивает он, усаживаясь на диван рядом со мной. – Ты чего такая задумчивая?

– Рая уехала домой. Сказала, что там и стены помогают, – отвечаю я, пытаясь вынырнуть из своих мыслей. Мне кажется, что еще чуть-чуть и я докопаюсь до истины. – А задумчивая потому что хочу все-таки разгадать, что же происходит в датском королевстве. Я уже не сомневаюсь – за все этим всем стоит моя сестрица. Вот только чего она добивается, никак не могу понять.

– Я так устал, что ни о чем не могу думать, – говорит Герман поднимаясь. – Хочу отдохнуть.

Он берет меня за руку, и тянет за собой.

– Ты же хотел отдохнуть, – смеюсь я и продолжаю идти за ним, уже догадываясь, куда мы направляемся.

– Вот вместе и будем отдыхать, – Ядов притягивает меня к себе и нежно целует в губы, а потом лукаво заглядывает мне в глаза. – Ты же не против?

– Не против, – я провожу пальцами по щеке, задерживаясь на мягких, четко очерченных губах. – Я даже очень не против.

Сильные руки подхватывают меня, и мы направляемся в сторону спальни. Я лихорадочно начинаю раздевать Германа, расстегивая рубашку, стягивая ее с сильных плеч.

Его губы впечатываю в мои, а его язык сразу проникает мне в рот. Его напор похож на ураган. Его руки становятся сильнее, одной он придерживает меня, а другая скользит вниз по спине, собирая ткань моего легкого платья. Рука заныривает в трусики, и я прижимаюсь животом к его возбужденному члену. Губы становятся жестче, а язык требовательнее. Он заставляет меня открыть рот шире и отвечать на его поцелуи, рожденные какой-то животной страстью. Дыхание сбивается, перемешивается в одно, и взаимное возбуждение накатывает волной. Хочу обхватить его бедра ногами, впустить его в себя прямо сейчас. Тугой комок внизу живота заставляет мозг отключиться. Язык Германа снова проникает в мой рот, жадно вылизывая. Сильные руки подхватывают под бедра, вздергивая на себя. Платье он задирает до самой талии и сдвигает мои промокшие трусики в сторону. Короткий звук расстегиваемой молнии, небольшое изменение положения и толчок. Герман входит в меня сразу и на всю длину, заставив мою спину выгнуться и вцепиться в напряженные плечи. Я уже вся мокрая и он легко проникает в меня, заставляя сердце биться быстрее, разгоняя кровь. Он выходит из меня и снова вколачивается. Спина прижимается к стене, а я все продолжаю цепляться за него, подстраиваясь под его ритм. От каждого мощного толчка тело скользит вверх, и я перестаю себя сдерживать, и мои стоны разносятся по всей спальне. Мне еще не приходилось чувствовать такого возбуждения, которое с каждым толчком только усиливается.

– Не останавливайся, – шепчу я ему в ухо, прикусывая мочку. – Только не останавливайся.

Внутри меня все скручивает волна нахлынувшего оргазма, которая отключает сознание. Спазмы иссушают, лишают всей энергии, я практически повисаю на его руках, но он все двигается и двигается во мне, даже резче, чем до сих пор. Герман напрягается, и я чувствую, как под моими пальцами мышцы становятся каменными. Он приостанавливается и со звериным рыком врывается в меня и кончает. Ядов удерживает меня еще какое-то время в своих руках, а потом опускает на пол. И только тогда я могу посмотреть на него осмысленно.

Он стоит облокотившись руками в стену по обе стороны от меня и тяжело дышит.

– В душ? – спрашиваю я.

– В джакузи, – отвечает он, стягивая мое платье через голову и освобождаясь от брюк.

Телефонный звонок застает нас, когда мы отмокаем в ванной с пузырьками. Я лежу на Германе, а он поглаживает меня по животу, груди.

– Не буду брать, – расслабленно говорит Ядов, опуская руку и лаская внутреннюю сторону бедра.

– А если что-то важное, – мурлычу я, наслаждаясь его прикосновениями. После чего тянусь за телефоном, мимолетно отмечая, что это звонит Владислав Викторович.