Но как только учитель начинает объяснять арифметику и велит открыть клетчатые тетрадки, Микас принимается за прежнее. Объяснений он не слушает, а когда его спрашивают, смущается и часто вместо «сто» говорит «десять». Исподтишка он списывает у соседа задачи и нетерпеливо поглядывает на Йонукаса. Если бы он мог, то немедленно убежал бы с ним в поле.

Улучив минуту, когда учитель не смотрит на него, Микас тянется через две скамейки и, касаясь губами уха Йонукаса, шепчет ему о речке Крикле. Там есть омуты, где может утонуть даже взрослый мужчина. Щуки в Крикле в две сажени длиною. А еще там водится одна рыбина — она больше, чем вся их школа. Микас закинет невод и поймает эту рыбу, продаст ее, а на вырученные деньги купит себе складной ножик и Йонукасу — органчик.

Вдруг кто-то выбивает из рук Микаса ножик, которым он ковырял парту. Твердая, сильная рука хватает его за воротник курточки и подымает в воздух. Возле Микаса стоит учитель. Весь класс оборачивается в его сторону.

— Встань! — говорит учитель. — Разве можно так портить парту? Ступай-ка в угол — пусть товарищи посмотрят на тебя.

Заложив руки в карманы, медленно, с независимым видом Микас направляется в угол.

Учитель некоторое время следит за ним глазами, затем раздраженное выражение сбегает с его лица. Обернувшись к классу, он говорит Йонукасу:

— Ну, повтори задачу. Сколько километров прошли путешественники за день?

Микас высовывается из своего угла. Как хорошо, что Йонукас отвечает правильно. А вот к доске идет противный мальчишка, товарищи прозвали его Задавакой. При всяком удобном случае Задавака старается посмеяться над неудачами Микаса.

— Сколько у тебя получилось? — спрашивает у Задаваки учитель.

Задавака растерянно оглядывается по сторонам. Микас смотрит на него с самым великодушным видом. Он показывает на пальцах десять и девять.

— Девятнадцать километров! — радостно подхватывает Задавака.

В классе нарастает шум. Задавака краснеет.

Микас снова поднимает пальцы. Теперь он показывает десять и так убедительно кивает головой, что Задавака невольно ему верит.

— Десять, — отвечает он решительно.

— Да что это с тобой сегодня? — улыбается учитель и смотрит в окно. — Садись!

У Задаваки начинает дрожать подбородок.

— Ми-икас мне ме-ша-ает… — говорит он и, расставив на парте локти, горько плачет.

— Ах, Микас, Микас!.. — качает головой учитель. — Что мне с тобой делать? Придется оставить тебя сегодня после уроков. Решишь три задачи.

Занятия кончились. С шумом и смехом вырвались ребята из класса. Они опрокидывают скамейки, толкаются в дверях. А вот уже кто-то свалился вниз, спускаясь с лестницы.

Микас остается в классе один. Он слышит, как в коридоре голоса ребят постепенно становятся все слабее и слабее. Теперь уже осенний воздух сада звенит от их криков, на всех тропинках раздается их болтовня.

Ребята не пропускают ни одного дерева, чтобы не поковырять на нем кору, сбивают лесные яблоки, срывают шишки, собирают вороньи перья, каштаны и желуди. Вот детские голоса звучат уже на опушке леса, а речка Крикла вторит своим журчаньем их смеху.

В классе воцарилась тишина. Прошла сторожиха и закрыла все двери.

Под скамьями валяются бумажки, огрызки карандашей, крошки сыра, разлиты чернила. Микас начинает лазить под скамьями. Он находит кусочки сыра, обтирает их и съедает. Разыскав под одной скамьей мелкую монетку и запрятав ее в рот, Микас перебирается под другую.

Ветер уже давно рассеял голоса его товарищей. Только слышно, как журчит ручей и вертит поставленные Микасом семь мельниц.

Со стены на Микаса смотрит поэт Майронис. На школьном вечере Микас читал его стихи и на строчке «Красота небесная…» сбился. Под смех зрителей уныло сошел он со сцены. Теперь Микас может уже без запинки прочесть эти стихи наизусть. Мальчик смотрит на серьезное лицо поэта и думает, что Майронис, наверно, знал не меньше сотни стихов, а может, и тысячу.

Где-то в другом конце школы послышались звуки фисгармонии, то высокие, то низкие. Потом смолкли и они. Можно бы открыть окно, соскочить вниз и, пригибаясь, незаметно для учителя пробежать по канаве. Микас не раз поступал так, и только изредка ему приходилось на следующий день расплачиваться за это вдвойне. Но сегодня он сидит на скамейке и прислушивается к шагам, доносящимся из коридора.

В дверную щель просовываются два маленьких пальчика. Микас подходит и прикладывает ухо к замочной скважине.

— Учитель катается на велосипеде, а наша кошка поймала воробья, потому я так долго не приходил, — шепчет голос из-за двери.

Это, конечно, Йонукас — сын кузнеца, с которым Микас связан двухлетней дружбой. Маленький и худой, он нисколько не походит на своего большого, плечистого отца. Кузнец одной рукой, как шапку, подбрасывает сына в воздухе. На прогулках Микас на собственных плечах переносит товарища вброд через реку. Поэтому Микас всегда хвалится, что он одной рукой может повалить Йонукаса. Но Микас никогда не пробовал проверить на товарище свою силу, хотя в школе нет мальчика, которого бы он оставил в покое. Ни с одним школьником он не дружил столько времени. Микас слишком самоуверен, слишком надеется на свою силу и ловкость. И вот, как это ни странно, только один маленький, слабый Йонукас может справиться с ним; часто он даже берет на себя вину Микаса, когда тому влетает от учителя.