«Мы близки от такого поворота,

Где вся окрестность на века видна…».

Рая произнесла строчки их стихотворения Анны Ахматовой. Первое, что пришло ей в голову, поскольку захотелось выразить увиденное только поэзией.

Она, очарованная, еще долго могла стоять, созерцая такую красоту. Но подруги взяли ее под руки и повели обратно к санаторию, чтобы оттуда спуститься через лес к пруду. По пути им встречались отдыхающие из санатория. Кто шел в одиночку, кто парой. И только Алла, Надя и Рая составляли трио. Внизу, у пруда, тоже открывался красивый вид на усадебный дом, теперь возвышающийся над ними.

– Вот так Львов! Гений архитектуры! – заключила Рая. – Сегодня же начну читать эту книгу.

– Ну да, сегодня вечер придется провести без бокала вина, можно и почитать, – процедила Алла.

Надя тем временем подошла к мостику, под которым стекала вода из пруда, превращаясь в ручей. Вода билась о камни, отчего слышалось ее журчание. Вытащить бы сюда мужа. Как он там? Диктатор Аллка следит, чтобы лишний раз не звонили домой, установила вечернее время для звонков…

Так редко Надя с мужем разлучалась, и вот теперь целый месяц он будет без нее, она – без него… Надя не призналась подругам, что не смогла бы поехать, если бы дочери жили отдельно, как и сын. А так они обещали присматривать за отцом, его питанием, приемом таблеток и следить, чтобы он вовремя ложился спать, а не смотрел телевизор. Это даже хорошо, пусть поживут без нее, сами похозяйничают ради отца. А то работают дома за компьютерами, но к домашним делам равнодушны. Может, Надя сама виновата, что не привила любовь к хозяйству девочкам, все взвалив на себя. Но хотелось, чтобы дочки росли разносторонними, хорошо учились, ходили в разные секции и кружки, на курсы. Да и самой все переделать было проще, быстрее, чем ждать, уговаривать, исправлять.

– Медитируешь? – спросила Алла, увидев, как Надя свесила голову и замерла, засмотревшись на воду под мостиком.

– Размышляю.

– Нам пора на ужин, пойдемте наверх.

– Вот так роскошь: спать, кушать, гулять. Что еще надо? Даже не верится, что у нас получилось. Казалось бы, так просто. Но каково решиться, собраться…

– Ну, раз Надя начала размышлять, значит, пребывание здесь уже дает плоды! – заключила Алла. – После ужина позвоним Маше.

Так прошел первый день в санатории. Время замедлилось, превратившись из бурного потока городской суеты в неспешное течение подмосковной реки. И, тем не менее, река двигалась вперед.

Со стороны можно было подумать, что Алла – самая правильная, дисциплинированная, скучная особа из них троих. Она выспалась и чувствовала себя бодро. Рая и Надя выглядели не очень – помятые, вялые, как после ночной вечеринки. Обе действительно плохо спали: Рая уснула перед рассветом, зачитавшись книгой о выдающемся человеке, а Надя ворочалась, непривычная к тишине и одинокой постели.

И со стороны очень бы удивились, узнав, с какой целью Алла поехала на такси после завтрака. Рая же и Надя решили провести время без подруги в санаторной библиотеке на втором этаже. Библиотекой оказалась уютная комната с креслами и несколькими стеллажами. Особый восторг вызвали куклы кошек в человеческий рост, одетые в платья девятнадцатого века. На головах этих кукол были повязаны чепчики. Библиотекарша пояснила, что они – из усадебного дома. Рая попросила Надю сфотографировать ее на смартфон рядом с куклами. И, воспользовавшись отсутствием диктатора Аллы, немедленно отправила несколько фотографий дочери.

– А можно попасть в усадьбу, посмотреть, что внутри? – спросила Рая у библиотекарши.

– С недавнего времени можно, там начали проводить экскурсии. Я вас запишу, и, если санаторная группа наберется хотя бы человек семь, то уже на этой неделе попадете туда. А так – приезжают экскурсионные автобусы.

Рая продиктовала свои имя и фамилию, номер телефона, а также данные Нади и Аллы. Затем присоединилась к Наде, которая уже листала краеведческие книги, выставленные на отдельном стеллаже.

Сколько московских улочек исходили они вчетвером, будучи студентками! После лекций в институте на Сухаревской шли наугад в разных направлениях, доходя до Чистых прудов, Красных ворот, Цветного бульвара и дальше. Вместе посещали выставки, ходили в кино и театры.

Девушки стали подругами на первом курсе, поступив в Полиграфический институт на специальность «Книговедение и организация книжной торговли» в юбилейный для вуза год – в тысяча девятьсот восьмидесятом году ему исполнилось пятьдесят лет. А в год перестройки они защитили свои дипломы. И удачно попали в эпоху расцвета книжного дела, когда стал восполняться недостаток книг разнообразнейшей тематики. Спрос на книги и журналы был огромен. Правда, качество книг хромало – выходили большие тиражи на плохой бумаге. А помимо изданий классиков и современников все больше появлялось низкопробной литературы, книжного ширпотреба, как и одежды.

Надя до замужества, а потом и после первого декрета, работала в издательстве учебной литературы. Но, родив двойняшек, решила не возвращаться туда не только из-за бытовых сложностей воспитания троих детей, но и потому что бизнес с учебниками стал самым криминальным среди всего книжного дела.

Алла и Рая сначала устроились в один из главных столичных книжных магазинов. Но затем Алла ушла в полиграфию, открыв вместе со вторым мужем небольшую типографию, где печатали визитки, календари, проспекты. А Рая перешла работать в новое издательство, специализировавшееся на книгах и альбомах по искусству. Но заниматься продажами и зарабатывать проценты не очень-то подходило ее натуре. Представляя издательство на книжных выставках, разъезжая с образцами книг по клиентам, она забывала о цели получить прибыль, увлекаясь разговорами об искусстве, культурных событиях, книгах других издательств. Зато ее бескорыстность и увлеченность привела в районную библиотеку.

А Маша выбрала скромный книговедческий путь, устроясь во Всесоюзную книжную палату, ставшую потом Российской, и занималась библиографией.

И сейчас Надя и Рая, стоя рядом друг с другом и листая книги, неосознанно ощущали все сорок лет особенной дружбы, в которой переплелось личное и книжное, профессиональное.

Конец ознакомительного фрагмента.