Шрифт:
— Лорд Аксельдор! — оказалось, что моего жениха здесь знали. Нас встретила молодая официантка. Симпатичное лицо девушки было едва тронуто макияжем. Сиреневое платье с форменным фартуком отлично сидело на ладной фигуре. Улыбка открытая и располагающая. Девушка накрутила на палец пшеничный локон и с нескрываемым восторгом уставилась на моего жениха, ожидая, когда он выберет столик.
Не сразу до меня дошло, что девушка открыто строит глазки и буквально пожирает мужчину этими самыми глазками.
Я не была ханжой, а девчонки в пансионе всякое рассказывали после возвращения с каникул. Но в живую я подобное видела впервые. Больше всего меня поразило не это. А как лорд Аксельдор напрочь не замечал женских стараний.
— Столик у окна свободен?
— Да, милорд, — слащаво отозвалась девушка.
— Тогда мне как обычно, а девушке принеси меню.
Не успели мы сесть за небольшой круглый столик с белой скатертью, как передо мной появилось меню.
Я впилась взглядом в витиеватые буквы и старалась не обращать внимания на то, во сколько жениху обойдется завтрак. Но все же не смогла игнорировать эти цифры.
Пока я мучилась с выбором, жениху принесли ароматный густой кофе без молока.
— Спасибо, Глория, — темный сделал глоток и посмотрел на меня. — Готова сделать заказ?
Я не стала разорять жениха прямо в ресторане. Выбрала обычную глазунью и салат из свежих овощей. А еще сытный сэндвич с лососем. Вдруг обедом меня угощать не будут?
— И кофе, пожалуйста, — закончила я заказ.
Должна отметить, мне девица по имени Глория так не улыбалась. На меня смотрели оценивающе и не сказать, что одобрительно. Кажется, от взгляда девушки не укрылся ни один мой недостаток. Россыпь веснушек, за которой не видно благородного тонкого носа, и слишком большой рот, и непослушные вихры соломенно-рыжих волос. И даже зеленые глаза, придраться к которым было сложно, ей тоже не понравились. И старое платье, конечно, ей тоже не пришлось по душе. Рядом с Леонайдом Аксельдором я больше походила на нищенку, просящую милостыню у храма Первозданной.
И это неожиданно злило. Интересно, если я расскажу ей о том, что это, вообще-то, мой жених, у нее задергается нервно глаз?
От опрометчивого поступка меня удержало только наше соглашение. Уверена, на всяких официанток это тоже распространялось.
Да что там официантки! До меня только сейчас дошло, что у такого мужчины наверняка имеется постоянная пассия, любовница… А, может, и не одна. А тут нарисовалась я. Девушка из глуши. Точнее из пансиона Одаренных девиц. Из слабо-магического рода с с
Надо отдать должное Аксельдору. Держался он в нашей ситуации намного лучше меня. Видимо, с возрастом приобретаешь большую стойкость ко всякого рода жизненным неурядицам и стрессам.
Уплетать завтрак мне никто не мешал. Зато насладиться напоследок кофе в тишине, не дали.
— Расскажите о ваших родителях, Мортелла.
Я чуть не подавилась, сделав очередной глоток.
— А разве дядя вам все не рассказал?
— Я бы хотел услышать от вас.
Отставив крохотную чашечку, я принялась разглядывать узор на кружевной окантовке скатерти.
— Об отце вам должно быть все и так известно. Кем была моя мать, никто не знает. Меня подбросили на порог отчего дома, когда мне и года не было. Но я официально признана его дочерью, есть документы, подтверждающие родство, — заверила я, что было наверняка лишним. Ведь дядя и так передал все мои документы жениху.
— И отец никогда не рассказывал о вашей матери? — на лице жениха отразился явный скепсис.
Отца не стало, когда мне было десять. Я отлично его помнила. И все его истории о матери. Несмотря на официальную легенду, он точно знал кто она. Он ее любил, восхищался ей. Я знала о ней очень многое из его рассказов. Вот только отцовских чувств не разделяла.
Я не могла простить женщину, которая бросила меня. Пусть у нее были все оправдания, я их не желала принимать. До сих пор не желаю.
— Вы хотя бы знаете, отчего она умерла? — продолжил задавать вопросы жених.
— А с чего вы взяли, что она умерла? Она бросила меня.
Слова вырвались раньше, чем я успела осознать свой промах. Чашка в моих руках опасно затрещала. Я давно начала чувствовать магические потоки, но пока плохо умела их контролировать.
Поддавшись эмоциям, я не удержала силу, чашка хрустнула и раскололась, осколки разлетелись в стороны, кипяток хлынул вниз, обжигая ладонь и ноги.
Кто-то вскрикнул, и я вышла из ступора.
Глория как раз собиралась убрать со стола лишние тарелки и стала свидетелем этой неприятной сцены.
— Леди, у вас кровь… — сообщила она мне, глядя расширяющимися от ужаса глазами.
От шока я даже не сразу ощутила боль. Обожгло не так уж сильно, кофе успел остыть. Но один из осколков порезал ладонь.
Я бы хотела сказать, что это ерунда и просто царапина. Но порез вышел глубоким.
— Ничего страшного не случилось, Глория, — на удивление ровным тоном произнес лорд Аксельдор. — Девушка — целитель и вылечит себя.