Шрифт:
– Как это? – удивлённо заморгала женщина.
Ведьма ответила не сразу, сначала стряхнула с сатиновой юбки баклажанного цвета невидимые соринки.
– Меган учится со мной в академии практической магии, и я хорошо знаю её коварство и мстительность. Если она здесь останется надолго, то сможет влиять на вашего, а точнее, нашего нанимателя, и первым делом заменит весь штат слуг на своих людей. В первую очередь полетят головы тех, кто занимает ключевые должности.
Экономка ужаснулась, и прижав руки к запылавшим от негодования щекам, с испугом и надеждой уставилась на рыжеволосую девушку.
– Что вы, милая, не стоит так волноваться, это вредно для кожи. – Игуанана дотронулась ледяной рукой до щеки экономки. – Ещё не поздно всё исправить! Сейчас мы с вами напишем столько заданий для этой белокурой гадины, что ей ни в жизнь не справиться. Тогда господин Ламун Дэ её быстренько уволит! Вы когда в последний раз приводили в порядок записи расходов по содержанию дома и доходов от хозяйства?
– О! Это у меня есть, сейчас-сейчас! – засуетилась Ржета, и встав со стула, достала из-под кровати кованый сундук. – Вот, все сопроводительные бумаги здесь! – Она открыла крышку, показывая разбросанные чеки и расписки, густо припорошенные пылью.
Глаза леди Промен довольно блеснули.
– Отлично! Конита, пишите первое задание для Меган: проверить и при необходимости восполнить пробелы в бухгалтерском учёте за последние двенадцать месяцев, составить баланс, а на его основе определить бюджет на следующий квартал.
Экономка подняла голову от бумаги.
– А если хозяин не одобрит наш список дел?
– Одобрит, обязательно одобрит, будь спокойна, уж я об этом позабочусь!
Глава 6
Обед, самый обычный, почему-то показался Меган вкуснейшим на свете.
«И отчего я не дракон? – думала ведьмочка, когда Теарден после совместной трапезы снова прижал её к груди, используя по прямому назначению – как катализатор. – Летала и рычала бы на всех, пламя направо-налево пускала, училась, где захотела, ела всякую вкусную еду… И не знала бы никаких проблем».
– Не могла бы ты перестать вздыхать?! – прикрикнул на неё мужчина. – Я обдумываю, как бы добиться места в совете старейшин, а ты меня отвлекаешь.
Девушка хотела заметить, что она вообще может уйти, но вовремя прикусила язык.
«Хватит! И так уже кучу заданий получила! Не хватало ещё, чтобы он позвал садовников или охрану и им тоже всучил меня, как свободные рабочие руки!»
Подавив вздох, она мысленно перенеслась в прошлое почти на год назад – в тот день, когда узнала о новом, совершенно неожиданном для ведьмы даре…
Меган как сейчас помнила то раннее утро. Ей не спалось, она отправилась гулять по столице, и ноги сами привели её к храму Богини Тишины – главному украшению города.
Птицы ещё не проснулись, люди тем более, и в прохладном полумраке среди окружающих храм вековых дубов царила нереальная, мёртвая тишина. Девушку пробрала дрожь. Сразу захотелось вернуться пусть в не очень мягкую, зато тёплую постель, но неведомая сила тащила дальше и дальше, будто ею управлял кто-то незримый и могущественный. Испугавшись, Меган принялась вспоминать всё, что знала о богине и её жрицах…
Многие бедняки, да и просто небогатые люди мечтали отдать своих дочерей в услужение Богине. И неудивительно, ведь служительницам выплачивалось более чем солидное жалование. Однако несмотря на простые условия приёма – девственность и задатки способностей к левитации живых объектов, – в храм попадали лишь единицы из тысяч и тысяч желающих. Большинство кандидаток разворачивали после проверки на балансомере – устройстве, которое выглядело, как колбочка с делениями от нуля до десяти. Колба казалась пустой, но только на первый взгляд, пока до нее не дотронешься. По легенде, в неё дунула сама богиня, и теперь заключенная в ней магия определяла, способны ли претендентки восстанавливать утраченный внутренний баланс посетителей храма.
Считалось, что если к балансомеру приблизятся те, у кого способность развита больше, чем на десять баллов, то богиня Тишины появится перед ними лично. Правда это или нет, ответить было невозможно, потому что за последние семьдесят лет ни у кого выше семи столбик не поднимался. Были, правда, две жрицы, выбившие десятку почти век назад, но они давно превратились в древних старух, не выходили к людям и лишь изредка давали уроки самым одаренным служительницам храма.
«Наверное, это одна из тех десятибалльниц колдует, чтобы заставить меня пойти к ней, – рассуждала девушка. – Хотя, с чего я взяла это? Мною никто и никогда особенно не интересовался, так что, скорее всего, и в храме я никому не нужна и никто меня там не ждёт».
В храм вели двустворчатые двери высотой в пять метров. На них яркими глянцевыми красками, бликовавшими в лучах восходящего солнца, была нарисована сама Тишина. Шёлковое платье пастельно-зелёного цвета льнуло к точёной фигурке, пепельно-серебристые волосы струились до самого пола, а строгое выражение лица заставляло прихожан проникнуться священным трепетом.
Храм был открыт для посещений круглосуточно, но люди шли сюда с двенадцати дня до двенадцати ночи. Именно в это время жрицы богини несли служение: размещали желающих восстановить душевное равновесие на специальных лежаках, напоминающих барашки облаков, и, левитируя их под куполом, проводили балансировку. Девушки не требовали денег, но довольные результатом сбалансированные сами предпочитали их щедро благодарить, чтобы через некоторое время иметь возможность повторить процедуру.