Шрифт:
– Так точно!
– Приготовить все для новогоднего гадания. Желаю гадать, как древний грек: по внутренностям животных. Принести молодого теленка и вспороть ему живот. Ну?
– Никак нет.
– Чего никак нет?
– Теленка никак нет.
– Что? В Берлине нет теленка?
– Так точно. Помилуйте! Где же его взять, теленка?
– Болван! Тогда волоки сюда быка, корову, свинью, барана... Ну? Чего ж ты стоишь с глупой улыбкой? Нету, что ли?
– Так точно. Нету.
– Гм... Может быть, козы есть?
– И коз нету.
– Так. Неприятно. Ну, в таком случае я буду гадать на чем-нибудь другом. Буду гадать не как древний грек, а как древний славянин. Черт с ним! Не важно. Тащи сюда курицу и зерно. Будем кормить курицу счетным зерном.
– Помилуйте! Вашсиясь... - плаксиво сказал адъютант. - Откуда же у нас куры? Откуда же у нас зерно? Ни одной курицы, ни одного зернышка!
– А Украина?
– Все потребили.
– Кто потребил?
– Доблестная германская армия.
– Негодяи! Только и знают, что жрать да жрать! Не напасешься... Скверно. Ну, ничего не поделаешь, в таком случае не буду гадать, как древний славянин, а лучше буду гадать, как древний француз: на кофейной гуще. Давай сюда кофейную гущу. Ну? Чего ж ты стоишь? Гущи нет, что ли?
– Так точно. То есть никак нет. Гуща есть, только кофею нет.
– Дурак!
– Слушаюсь.
– Совершенно нет кофею?
– Ни зернышка.
– Так-с! Печально. Ну, да ничего не поделаешь. В таком случае не буду гадать, как древний француз, а буду лучше гадать, как древний... как древний... Уж и не знаю, что и придумать... Не знаешь, как еще можно гадать?
– Можно еще гадать на картах, - робко сказал адъютант.
Лицо Гитлера побагровело.
– На картах?! - закричал он. - На каких картах? Может быть, на топографических? На военных? Мерси. Я уже гадал. Пошел вон, мерзавец!
– Слушаюсь.
– Постой! А на чем еще можно гадать?
– Не могу знать.
– А ты подумай.
Адъютант наморщил лоб и стал думать. Думал долго-Наконец нерешительно переступил с ноги на ногу.
– Можно еще гадать... Только не знаю, стоит ли...
– Говори!
– Можно еще гадать на зеркале.
– На зеркале? Очень хорошо. Зеркало. Мне это даже нравится. В этом есть что-то древнеарийское.
– Только... не советую... Потому что зеркало, оно... Как бы это сказать...
– Молчать! Неси сюда зеркало. Приказываю!
Через минуту на столе Гитлера стояло зеркало. По бокам его горели две свечи. Стрелки часов показывали без одной минуты двенадцать. Гитлер сел к столу и осторожно заглянул в зеркало. И в следующую секунду раздался его отчаянный, душераздирающий вопль.
Адъютант бросился к Гитлеру. Фюрер лежал в глубоком обмороке. Адъютант осторожно потер ему уши. Гитлер открыл глаза и простонал:
– Доннер-веттер! Мерзавец! Я тебя просил принести зеркало, а ты мне подсунул какую-то отвратительную, сумасшедшую рожу. Убери сейчас же!..
Над Берлином стояла страшная, непроглядная новогодняя ночь. С Восточного фронта дул ледяной ветер. Часы пробили двенадцать. Дверь новой имперской канцелярии отворилась. На пороге гитлеровского кабинета стоял малютка - новый, 1942 год. Он держал под мышкой большой гроб.
Мороз, как говорится в таких случаях, крепчал.
1942
НЕКРОЛОГ
Преступный мир понес невознаградимую утрату. Мировую шпану постигло тяжкое горе. Ушел величайший жулик двадцатого века, негодяй, душегуб и предатель, основоположник итальянского фашизма, верный ученик и последователь Иуды Искариотского, друг и соратник Адольфа Гитлера, мастер провокаций и прогрессивный паралитик Бенито Муссолини.
За двадцать один год своего владычества в Италии Беня покрыл себя неувядаемой славой. Вся многовековая история мировых неудачников бледнеет перед камуфлетами и крахами, постигшими Беню на сравнительно небольшом отрезке времени. Задумав возродить великую Римскую империю, Беня стал энергично прививать себе манеры древнего римлянина: подымал для приветствия руку, брился мечом, время от времени произносил речи с балкона венецианского дворца в Риме.
Однако, не обладая особым политическим тактом и твердыми познаниями в географии и истории, пылкий Бенито впал в роковую ошибку. Черты древнего римлянина привить-то он себе привил, но впопыхах эти черты оказались чертами римлянина времени упадка. С этой роковой минуты все и покатилось.
Пользуясь общим замешательством, Беня нахватал себе колоний: Абиссинию, Триполитанию, Ливию, Албанию. Он уже подумывал о Египте, Тунисе и Алжире. Но тут вступили в свои права черты упадка. В Абиссинии Беня жестоко засыпался, и его крепко поколотили. Поколотили Беню также и в Египте, Ливии, Триполитании, Тунисе, Алжире. И очень крепко попало ему в России, куда его берсальеры, по милости Адольфа Гитлера, попали и пропали...
Покойник обладал нежным, лирическим характером: во время своего пребывания у власти он нахапал у итальянского народа не один десяток миллионов лир, что и дало повод благодарным итальянцам сложить в честь дучо прелестную канцонетту, которая начиналась так: