Шрифт:
Несколько робких свиданий ошеломили. Расул не узнавал себя, взрослого, как ему казалось, к тому же — поэта. Это хрупкое создание превратило его в неуклюжего стеснительного увальня, не смеющего произнести слова, которые разве что не были написаны у него на лбу.
Но всё вдруг оборвалось, она уехала с отцом, которого перевели на работу в другой город. Образ той девушки остался в сердце поэта и отразился в его воспоминаниях.
Закрыто наглухо твоё окно. Смотрю, под ним трава растёт давно, Трава длиннее, чем моя рука, И зеленее, чем Койсу-река... Траве расти я раньше не давал. Я утром, в полдень, в полночь здесь бывал, Топтал песок я, не жалея ног, Здесь виден был лишь след моих сапог [27] .27
Перевод Е. Николаевской, И. Снеговой.
Расул долго не мог очнуться от того неудачного романа, но затем влюбился ещё сильнее. Патимат, дочь поэта, рассказывала в интервью Таисии Бахаревой о том его увлечении:
«Его возлюбленная была художницей, она рано ушла из жизни, оставив после себя несколько картин и разбитое сердце поэта».
Я это помню, как сегодня: Мне — восемнадцать лет всего, И я пишу ей писем сотни, Чтоб не послать ни одного. Я столько вкладывал старанья, Терпенья, мужества и сил, Боялся знаков препинанья И непокорности чернил! [28]28
Перевод Е. Николаевской, И. Снеговой.
РЕШАЮЩИЙ ГОД
В июле 1942 года началась грандиозная Сталинградская битва, которую нельзя было проиграть. Страна напрягала последние силы, чтобы выстоять. «Всё для фронта, всё для победы!» — под этим лозунгом народ жил и шёл на смерть.
Расул Гамзатов стал членом Антифашистского комитета молодёжи. Работы прибавлялось с каждым днём: вдохновляющие стихи были нужны повсюду — на оборонительных стройках, военных заводах, митингах и собраниях, в госпиталях и на призывных пунктах. Выступать приходилось и на радио, которое стало главным средством информирования и агитации.
В 1942 году Гамзат Цадаса написал для Аварского театра пьесу «Базалай». Пьеса была о войне и пользовалась большим успехом.
«Война показала, сколько духовных сил у него в запасе, — писала Наталья Капиева. — Раскрылась новая сторона его дарования. Он создал вошедшие в быт лирические песни, письма-послания, плачи, прославления героев... Воины присылали ему с фронта просьбы сочинить песню на случай рождения сына или в подарок невесте, и Цадаса охотно откликался на такие “заказы”. А когда переписка его с фронтовиками разрослась и отвечать всем старик был уже не в состоянии, он предложил выпускать открытые письма “Дагестан своим фронтовикам”. И письма эти, подобные маленьким лирическим газетам, регулярно выходили в Дагестане с 1943 года на семи языках дагестанских народов».
Расул помогал отцу, готовил тексты к печати, добавлял свои. А когда матери просили его написать от них письмо сыновьям на фронт, он писал их тепло и трогательно.
Следующий год стал переломным. Победа в Сталинградской битве изменила ход войны.
СТАЛИН И РЕЛИГИЯ
Случилось и ещё одно важное событие. Сталин вынужденно или нет, но признал значение религии для народа, патриотизм священнослужителей, которые в своих проповедях призывали паству на борьбу с врагами отчизны. Антирелигиозная пропаганда была прекращена, вновь открылись церкви и мечети, закрытые большевиками, и даже выпущены из лагерей священнослужители, которых не успели расстрелять. Это было тем более важно, что на оккупированных территориях немцы не препятствовали восстановлению закрытых большевиками храмов, и это мешало сталинской пропаганде. В современной историографии встречаются упоминания о том, что и сам Верховный главнокомандующий стал наведываться в храм, где молился и исповедовался.
«Реабилитирован» был и имам Шамиль, деятельность которого если и не осуждалась с высоких трибун, то явно замалчивалась. В стране не должно было быть иных героев, кроме Сталина. Но теперь горцев призывали бороться за свободу родины, как боролся Шамиль.
Этот поворот в вопросах национального духовного самосознания вдохновил Гамзата Цадасу на создание произведения о Шамиле.
Шамиль
29
Перевод С. Линкина.
Население Дагестана восприняло перемены с патриотическим энтузиазмом. Люди активно включились в движение по передаче в Фонд обороны денежных накоплений.
В газетах публиковались впечатляющие примеры самоотверженного патриотизма тружеников тыла:
«Москва, Кремль
Товарищу Сталину
В прошлом мы были бесправные, обездоленные, полунищие.
Благодаря Советской власти, большевистской партии и лично Вашей заботе о нас — горцах Дагестана, колхозники нашей республики добились культурной и зажиточной жизни.
Желая помочь своей Родине, героической Красной Армии, я лично внёс в Госбанк 201 тысячу рублей на строительство танковой колонны “Шамиль”. Пусть танк, построенный на мои трудовые деньги, приблизит час разгрома гитлеровских людоедов.
Привет Вам, товарищ Сталин, и нашей родной Красной Армии.
Председатель колхоза им. Дзержинского,
Левашинского района, Дагестанской АССР
Сидаев Магомед».
И ответ Сталина:
«Колхоз Им. Дзержинского,