Со всеми этими мыслями я испытывала удивительное желание покинуть больницу, боясь, что все изменится, когда мы вернемся в реальный мир, когда доктор Мартин сделает мне последние предупреждения в день, когда меня будут выписывать.

— У вас постельный режим на две недели, Роуз.

— Могу ли я вернуться к работе после этого?

— У вас ведь есть кофейня? — спросил он.

— Да. Я не буду работать слишком много, но я бы хотела вернуться к работе как можно быстрее.

— Хорошо. Вы можете вернуться на работу, но вы не можете работать, как раньше. Не переусердствуйте. Сидите и наблюдайте, и только несколько часов вначале. Прислушивайтесь к своему организму — если он говорит вам, что устал, прекратите делать то, что вы делаете. Не поднимайте тяжести, не более нескольких килограммов. Никакого чихания. Никакого секса, никакого алкоголя. Вы должны быть осторожнее.

Я зацепилась только за одно.

— Никакого секса?

Я чувствовала, как глаза Джека прожигают меня, но я сохраняла зрительный контакт с добрым доктором.

— Да, никакого секса довольно долгое время.

— Долгое время — это сколько? — спросила я, вероятно, удивив всех присутствующих в комнате.

— По крайней мере, три месяца. Никакого алкоголя по крайней мере три месяца, и никаких полетов на самолете, потому что такое давление может свести на нет нашу работу. Все, что может создать давление в вашем черепе, следует избегать.

— Хорошо. Никакого секса в течение трех месяцев.

Доктор Мартин громко рассмеялся, и я не могла не улыбнуться ему в ответ.

— Я хочу видеть вас здесь на следующей неделе, а еще через две недели мы снимем швы на вашем животе. — Он переключил свое внимание на Джека. — У вас есть мой личный номер, если что-то случится или если у вас возникнут вопросы, не стесняйтесь звонить мне. Увидимся на следующей неделе.

Доктор ушел, и мы снова остались одни. Джек повернулся ко мне с хмурым выражением лица.

— Мне очень жаль, — начала я, прежде чем он успел что-то сказать. — Я знаю, что ты не можешь держать свои руки подальше от меня, поэтому нам будет трудно. После всего того секса, который у нас был до сих пор в нашем браке, три месяца покажутся вечностью. Надеюсь, ты сможешь выжить.

— Не умничай, — проворчал он. Покачав головой, он подошел к маленькому шкафу и достал мою сумку, чтобы я могла переодеться. Я сползла с края кровати и взяла у него сумку, но только после того, как наклонилась и поцеловала его в щеку. Было что-то такое в возможности поцеловать его, когда рядом никого не было, что меня привлекало. Он думал, что я веду себя нелепо, но я не видела, чтобы он хоть раз попытался остановить меня. Он всегда клал руку мне на талию, прижимая меня к себе подольше. Я была уверена, что ему это тоже нравится.

— Кстати, как это не чихать? — спросила я, роясь в своей сумке, не глядя вниз, пытаясь найти какие-нибудь носки.

— Понятия не имею, но тебе запрещено чихать, так что советую тебе побыстрее это выяснить.

После часа сидения и подписания бумаг мы, наконец, вышли из больницы прямо на холод. Тротуары были грязными и мокрыми от талого снега, но воздух… Боже, наконец-то я оказалась на улице, держала Джека за руку всю дорогу до машины… это было неописуемо.

Быстро поздоровавшись с Рэймондом, я первым делом попросила его отвезти меня в «За углом».

Мы только что переступили порог квартиры. Я поставил ее сумку рядом с дверью и помог ей снять пальто. Потом я не смог больше сдерживаться. Я обхватил ее за талию и осторожно притянул к себе. Она уперлась ладонями в мою грудь, но не оттолкнула меня.

Я пристально посмотрел ей в глаза.

— Эй.

Ее губы дрогнули.

— Эй. Я злюсь на тебя.

— Я знаю. — Она злилась на меня, потому что я не дал ей взглянуть на «За углом». Прежде чем протест успел сорваться с ее языка, а я не сомневался, что он сорвется, я просунул свой в ее рот и перехватил ее дыхание, снова став нежным. Ее пальцы медленно разжались, и она взяла в руки мой свитер. Медленно ослабляя поцелуй, я втянул ее язык в свой рот, а затем просто позволил себе слегка прикусить ее губы, чтобы она могла восстановить дыхание. Я знал, что ей все еще трудно дышать через нос.

— Мне нравится, когда ты злишься на меня.

Ее закрытые глаза медленно открылись.

— От этого лучше не стало.

Я отпустил ее, и она слегка покачнулась.

— Думаю, что нет. Слишком черепаха?

— Как раз то, что нужно, но я не забываю о том, что ты не позволил мне взглянуть на мое место.

Похоже, ей нравилось спорить со мной, а когда я расстраивался до предела, она, казалось, наслаждалась этим еще больше. Я просто наслаждался каждой минутой, проведенной с ней.

Я решил сменить тему.

— Что ты думаешь о том, чтобы заменить розы на что-то более зеленое и рождественское? Сейчас как раз то время, не так ли? Скоро наступит декабрь.

Она осталась на своем месте, и я наблюдал, как ее глаза стали большими, а затем она подняла руку к носу.

Мой адреналин всколыхнулся, и я снова оказался рядом с ней, держа ее лицо перед собой, чтобы осмотреть.

— Что случилось? Что происходит, Роуз?

Она подняла руку и заставила меня ждать еще целых десять секунд.