– Юля, успокойся!
– прерывает меня.
– Это Евгений Владимирович в своем репертуаре…

– А насколько это реально, сделать так, как он сказал? Признать меня недееспособной?
– проговариваю вслух то, что сейчас пугает меня больше всего, и морщусь.

– Юль, если все так, как ты говоришь, а сомневаться в этом у меня нет оснований… то ничего у них не получится… по крайней мере, законными методами… Сейчас еще обсудим с Кириллом эту ситуацию…

– Сейчас еще обсудим с Кириллом эту ситуацию…

Договариваемся, что мы с Сергеем сначала едем ко мне домой за медицинскими документами и уже вместе с ними приезжаем в адвокатское бюро, где нас будет ждать Вадим.

По дороге домой пытаюсь успокоиться и адекватно оценить сложившуюся ситуацию, но у меня это плохо получается. Вспоминаю о том, что сегодня произошло в зале суда, и внутри вновь все сжимается от пережитого там ужаса и стыда. Вытащить на всеобщее обозрение мои проблемы… Для чего? Кем нужно быть, чтобы бить якобы любимую женщину по самым уязвимым точкам? И даже если поверить Леше, что он не знал о намерениях своего адвоката, а это очень и очень сомнительно… Но ведь именно он рассказал Евгению Владимировичу о моих подростковых сложностях, прекрасно зная, чем они были вызваны. Я даже не злюсь на Лешу сейчас, нет. Тут уместны какие-то другие слова, чтобы обозначить весь спектр испытываемых мною эмоций. И в первую очередь, я искренне недоумеваю. Вот так легко и быстро можно перестать быть нормальным человеком? Не понимаю Лешу… Ради чего все это? Во имя любви? Денег? Удовлетворения своего эго?

В сопровождении Сергея поднимаюсь в квартиру и быстро нахожу нужную папку с заключениями врачей. Спасибо бабушке, сохранила, несмотря на все мои попытки избавиться от этого бумажного хлама.

Дорога в адвокатское бюро занимает у нас с Сергеем больше времени, чем обычно, потому что мы попадаем в пробку. И пока мы медленно двигаемся на машине по центру города, я надумываю себе еще один повод для тревоги - не знаю, как отреагирует Кирилл на новость об имевшихся у меня подростковых проблемах. В разговорах с ним я никогда не касалась этой темы. И теперь вполне допускаю, что обнародование этого факта затормозит или сведет на нет развитие наших отношений. Что ж, значит, не судьба… И от этих мыслей я расстраиваюсь еще больше…

Вадим встречает нас у входа в бюро, и мы все вместе сразу проходим в кабинет Кирилла. Традиционно размещаемся за столом для совещаний, мы с Кириллом садимся напротив друг друга. Переглядываемся. Он только что вернулся с процесса, выглядит уставшим. А сейчас и мы его еще “обрадуем”.

Вадим берет на себя самое сложное, и сам все рассказывает Кириллу. Наблюдаю за реакцией последнего - спокоен, собран. Не вижу на его лице или в глазах ни удивления, ни других ярко выраженных эмоций. Но периодически Кирилл бросает на меня внимательные взгляды. Мне кажется, он переживает за меня. Переживает? Или мне это только кажется?

– Юля, ты сильно расстроилась?
– доброжелательно интересуется у меня Кирилл после того, как выслушал Вадима.

– Да, очень… Не ожидала, что прилюдно начнут трясти моим грязным бельем, - честно признаюсь ему и глубоко вздыхаю. Не знаю, куда деть свои руки, в конце концов кладу их на стол и переплетаю пальцы.

– Юль, это все ожидаемо от Евгения Владимировича. Мы что-то такое с Вадимом и предполагали. Хорошо, что он сразу зашел с козырей… Не переживай!
– успокаивает меня и накрывает своей теплой ладонью мои руки. И я расслабляюсь, погружаюсь в свои ощущения. Простой дружеский жест, но как же приятно… И как много он для меня значит.

Вадим и Кирилл еще долго обсуждают юридические аспекты моего дела, составляют новый план действий. А я просто присутствую при этом, ни во что особо не вникая. Мой эмоциональный заряд уже практически на нуле.

Кирилл предлагает сегодня мне не возвращаться в санаторий, а остаться ночевать в городе. Завтра с утра здесь может понадобиться мое присутствие. Соглашаюсь, надо так надо. Сразу отправляю бабушке на телефон предупреждающе-успокаивающее сообщение, чтобы она не волновалась.

Обговорив все необходимые вопросы, прощаемся с Кириллом.

– Юля, не волнуйся! Все будет хорошо! Постарайся отдохнуть, ни о чем не думай, - напутствует он меня и легонько обнимает, прижимая к себе. А потом наклоняется и очень тихо говорит мне почти в ухо.
– Я тебе вечером позвоню.

– Хорошо. Я буду ждать…

Мы выходим из кабинета. А Кирилл сразу же приглашает к себе кого-то из молодых стажеров или практикантов.

Расходимся. Вадим отправляется к себе, мы с Сергеем идем к машине. И уже у выхода из здания я обнаруживаю пропажу своего телефона. Наверное, он остался на столе в кабинете Кирилла.

– Сергей, я забыла телефон у Кирилла. Вернусь за ним, - предупреждаю своего охранника и водителя в одном лице.
– Я быстро. Только туда и обратно.

– Хорошо, Юля. Я буду ждать в машине. Не торопитесь.

Еще не доходя до кабинета Кирилла, слышу мелодичный женский голос. Журчит как ручеек, ласково и нежно. Так и есть, дверь приоткрыта. Останавливаюсь, чтобы постучаться перед тем, как войти. И замираю.

– Кирилл Владимирович, Вы же обещали… Вы говорили, что Вам нужна неделя, чтобы со всем разобраться! Что недели Вам будет достаточно…