– Вадим, я точно не смогу быть спокойной, если ты будешь от меня что-то скрывать. Изведу себя догадками и накручу до невменяемого состояния. Лучше расскажи мне все. А я обещаю, что не буду реагировать очень эмоционально…

– Ну, хорошо, Юля. Раз ты настаиваешь… Хотя мне очень не хочется стать причиной ухудшения твоего самочувствия. Руководство мне этого не простит… Давай сначала про ДТП. Следователя пока к тебе не пускают… Но есть информация, что тебя толкнула под машину молодая женщина. Там около кофейни и на светофоре установлены камеры, и по ним четко видно… - с одной стороны, выдыхаю, что это не Леша. С другой, озадачиваюсь, какая женщина?
– Сейчас пытаются установить ее личность. Есть мысли, кто это может быть?

– Вадим, может быть, меня с кем-то перепутали? Такое возможно?
– у меня нет ни одного варианта.

– Может быть, и перепутали, Юль, но это очень маловероятно… - нет, есть одно предположение. Как же я про нее забыла… Но все-таки не верю, что она могла пойти на такое… Говорить - это одно, сделать - совсем другое…

– Лада Андреевна?.. Только она мне угрожала, - озвучиваю то, что приходит в голову.

– Я тоже сразу вспомнил про нее и рассказал следователю про ее сообщения и вашу встречу у подъезда. Показал сканы.

– Вадим, но ей нет смысла это делать. Она хотела моего развода, мы с Лешей сейчас в процессе. Несмотря на его сопротивление, вы с Кириллом гарантируете, что наш брак будет расторгнут. Ведь так? Зачем ей пытаться меня… убить? Ведь меня хотели убить?
– и меня накрывает осознание того, как мне повезло. Я жива только потому, что мне невероятно повезло… Голову как будто стягивает железным обручем, кажется, она сейчас лопнет…

– Юля, после вашей встречи что-то могло измениться. И теперь вполне возможно, что Ладе Андреевне недостаточно расторжения вашего брака… а нужно устранить тебя… И действовать ей пришлось спонтанно, самой… - как-то устало поясняет Вадим.

– А что поменялось за эти несколько дней? То, что Евгений Владимирович изъявил желание признать меня недееспособной? Что еще?
– не могу понять.

– Юль, мы можем только предполагать. Нам сначала нужно удостовериться, что тебя толкнула Лада Андреевна, а потом уже выяснять, почему она это сделала…

– Вадим, но это должна быть такая весомая причина… Не представляю…

– Юль, а ты представь… Например, ты владеешь недвижимым имуществом или ценными бумагами. И при разводе они не подлежат разделу и Алексею не достанутся. И об этом узнает Лада Андреевна… В этом случае ей однозначно выгоднее, чтобы Алексей стал богатым вдовцом, а не просто разведенным мужчиной, - я застываю в изумлении.

– Вадим, ты о чем? Какое имущество? Какие ценные бумаги? У меня ничего нет.

– Юля, спокойно, ты же мне обещала… - напоминает Вадим и начинает угрожать.
– Иначе на этом мы и закончим наш разговор. Больше ничего не скажу.

– Все, успокаиваюсь… Говори. Какое имущество?
– в нетерпении смотрю на Вадима и жду ответа на свои вопросы.

– Мы вроде бы нашли, куда Алексей вложил деньги за проданный земельный участок. Сейчас хотим получить документальное подтверждение. Почти уверены, что он воспользовался генеральной доверенностью и оформил все на тебя. По крайней мере, это может объяснить его ярое противодействие вашему разводу. Если, конечно, не брать во внимание его сильные и светлые чувства к тебе… - зря Вадим сказал про чувства, шуток я сейчас не понимаю. И похоже, что уже вообще ничего не понимаю.

И похоже, что я уже вообще ничего не понимаю.

Внимательно смотрю на Вадима. Да, его версия звучит вполне логично. Но мы же не герои телесериала или детективного романа…

– Вадим, а уже известно что-то конкретное? Или это пока только предположения?
– хочу узнать подробнее. Не зря я сразу не поверила в Лешины долговые обязательства, не мог он профукать такие деньги. А вот все точно просчитать и вложиться с большой прибылью - запросто. Но оформлять на меня… Зачем? Так был уверен в себе? Или во мне? В очередной раз поражаюсь, какой кульбит сделала наша с ним жизнь в последнее время.

– После вчерашнего происшествия с тобой Кирилл подключил к нашему делу тяжелую артиллерию… День-два-три и наши предположения должны получить официальное подтверждение, - объясняет Вадим, но не сообщает никакой конкретики. Ладно, пусть так. Несколько дней я могу и потерпеть, не умру от любопытства.

– А Кирилл… уже вернулся?
– цепляюсь за слова Вадима. Мне, конечно, почти все равно, но на всякий случай… Просто, чтобы знать…

– Нет, он в Томске. У них там дела еще на пару дней, не меньше, - что и требовалось доказать. Не удивил… Хотя где-то… немного… в самой глубине души.. я все-таки надеялась… Как там говорят современные психологи? Надежду нужно убивать первой? Если Вы хотите перемен в своей жизни, надежда должна умереть? Значит, с этого и начну… Только немного приду в себя.

– Вадим, а как бабушка? Я хочу с ней поговорить, - знаю, что по ее голосу сразу смогу понять, в каком она состоянии. Думаю о бабуле, и волна любви и нежности разливается по всему телу. Такое щемящее и теплое чувство.

– Юль, Ксения Георгиевна сейчас лежит в палате интенсивной терапии. Там аппаратура, и запрещено пользоваться мобильными телефонами. Так что… Поверь мне на слово, она под контролем лучших кардиологов. Ее состояние стабилизировали. Прогнозы врачей самые благоприятные. Я с ними постоянно на связи, - прекрасно осознаю, что Вадим пытается меня успокоить. Если все хорошо, то пациент не нуждается в реанимационных мероприятиях или интенсивной терапии. Но утешаю себя тем, что в нашем кардиоцентре работают действительно лучшие специалисты.