– Чего ты стоишь истуканом? – почти сердито спросил я Магги. – Помоги мне снять шубу!

– Ожидает ли вас Леди? – спросила она меня, снимая шубу.

– А если я неожиданно явился к своей невесте? – почти злобно воскликнул я.

Вид горничной казался мне все более и более подозрительным, и я вдруг, схватив ее обеими руками, грозно крикнул:

– Говори, Магги, не скрывай правды! Есть ли кто-нибудь у твоей госпожи?

Я слышал трепет этой девушки, которая, стуча зубами, пролепетала:

– Да!

– У нее лорд Сесиль Денвер, не правда ли? – задыхающимся голосом спросил я, глядя в упор слегка побледневшей девушке.

Этот неожиданный вопрос и мой пронизывающий взгляд ошеломили горничную, которая была только в состоянии утвердительно кивнуть головой.

– Хорошо, – сказал я, – успокойся, останься здесь и не говори никому об этой маленькой сцене.

Твердыми шагами подошел я к двери большого салона и тихо постучался. В следующий миг я уже стоял на пороге, но одно мгновение я не в силах был двинуться с места.

Хотя я ожидал этого, я был сильно ошеломлен увидев Арабеллу, сидевшую вместе с Сесилем на мягком диване в этом салоне, точно так же как бывало она сиживала со мной.

Сесиль покраснел, но вслед затем побледнел как мертвец. Как ни в чем не бывало, я подошел к нему и протянул ему руку. Не без мгновенного колебания взял он мою руку, причем я чувствовал холодное прикосновение его оледеневших пальцев.

– Не правда ли, Арабелла, – обратился я к своей невесте, – мне пришла на ум хорошая идея сделать тебе маленький сюрприз в ночь великого праздника… Может быть это невежливо с моей стороны, но хорошо, что вы еще подождали меня с ужином. Я сам распоряжусь о третьем приборе, признаюсь, я страшно проголодался.

И, подойдя к Арабелле, я поцеловал ее руку, как будто ничего особенного не произошло. Я позвонил и велел Магги принести третий прибор.

Вам, почтенный князь, может показаться несколько странным мое поведение. Но в этот миг Арабелла так низко пала в моих глазах, что я не считал себя оскорбленным изменой моего друга.

Арабелла и молодой офицер, может быть, считали меня лишившимся рассудка, когда я остался вместе с ними далеко за полночь.

Наконец я встал со своего места.

– Пора нам оставить леди Арабеллу. – сказал я своему другу. – Ты проводишь меня немного, Сесиль, не правда ли? Мы давно уже не виделись, и мы оба расскажем друг другу много интересного. Вам же леди Арабелла я хотел сообщить, что завтра отправляюсь в долгое путешествие так что, то, что было назначено на послезавтра, не может состояться. Вы извините меня, не правда ли?

И при этом он поцеловал ее руку, как будто между ними в этот час ничего не произошло.

– Ричард, умоляю вас, останьтесь у меня, – дрожащим голосом произнесла она. – Ричард простите меня.

– Ах, извините Арабелла, – возвысив голос, возразил я, – Мне некогда, ибо лорд Денвер спешит домой, и нам пора отправиться!

Две минуты спустя, я с Сесилем уже очутились на улице. Снег падал крупными хлопьями, устилая землю белым ковром.

– Ричард, – сказал мне мой друг едва мы отошли несколько шагов от дома Арабеллы, – я в долгу у тебя. Ты вел себя до сих пор как благородный кавалер, и я обязан дать тебе удовлетворение.

– С какой стати? – тоном сильного изумления спросил я.

– Признаюсь, что я обманул тебя с Арабеллой… Я должен также сознаться, что между мной и Арабеллой возобновилась прежняя связь… Теперь поступай, как знаешь!

Но я расхохотался ему в лицо.

– Мой дорогой Сесиль. – сказал я, – Право ты добрый товарищ, но подчас говоришь смешные вещи. Я отнял у тебя твою любовницу, с которой я жил больше года, а теперь ты опять заманил ее на свою сторону и вот мы квиты! Дай же руку на прощанье, я спешу домой, мне хочется отдохнуть. И, крепко пожав ему руку, я поспешно ушел, чтобы скрыть навернувшиеся на мои глаза слезы.

Сколько неимоверных усилий стоило мне то, что я только что сделал. Увы, я чувствовал, что я все еще сильно любил Арабеллу. Мой путь лежал мимо берега Темзы, и скоро я невольно остановился на самом берегу, устремив свои глаза на темную мутную поверхность реки.

Мне пришла в голову роковая мысль. Какой-то голос говорил мне, что на дне этой реки я найду душевный покой и забуду свою сильную любовь к Арабелле и ее постыдную измену. Может быть, я сделал бы этот роковой шаг.

Я был уже готов принять это безумное решение, как вдруг я услышал дрожащий детский голос:

– Дайте, барин, милостыню… на хлеб… я голоден…

Обернувшись, я увидел оборванного мальчугана лет семи. Бедняжка был весь в лохмотьях и дырявых башмаках, он весь окоченел от холода.

Вдруг меня осенила светлая мысль. Не послало ли мне Провидение этого мальчугана, как напоминание о моем долге, о моей клятве над гробом отца.

И мне показалось, будто этот мальчик не просил милости, не умолял о хлебе, а напоминал мне слова покойного отца: «Вернись к жизни! Посмотри, сколько есть на земле горя и нищеты. Продолжай свою прежнюю благотворительную деятельность!».