— Что за общие темы у тебя с этим амбалом? Причём здесь Анька? — расспрашивал в раздевалке Саша. — Ты с ним так разговаривал, как будто тебе жить надоело!

— Анькино прошлое меня не касается, я только знаю, что она жила в детдоме, а потом подрабатывала моделью. Спроси у неё сам, если интересно, или можешь узнать у Володи, думаю, он расскажет тебе о ней много чего интересного, — нахмурившись, ответил Пётр.

Саша тоже нахмурился.

Они вышли в зал. Сначала их заставили немного размяться: высоко прыгать, прыгать на скакалке, отжиматься. Когда они разогрелись, Диман объяснил стойку, основные принципы и правила. Потом взял боксёрскую лапу и попросил бить. Пётр только этого и ждал и сразу начал лупить с силой и ненавистью.

— А ты злой, — немного отшатываясь от удара, сказал Диман. — И сильный. Ты не в моей весовой категории, — чувствуя отдачу от удара, оценил он. — Вов, возьми Петра. Я с Саней займусь, — он переключился на Сашу, с которым они были чем-то похожи внешне, одного роста, примерно одного возраста, но Диман более накачан и крепче сложен.

— Ты объяснил, как правильно всё делать? — спросил у Димана Володя, подходя к ним.

— Да, — отозвался он, объясняя Саше тонкости удара.

— Он профессиональный боксёр, — кивнул в сторону Димы Володя и надел лапу. — Ну, давай посмотрим, на что ты способен.

Пётр снова со всей своей злостью начал с силой бить в лапу. Но Володя крепко стоял на ногах.

— Прав был твой психолог, злости много, — усмехнулся он. — Но удар хороший, сильный. Пошли, на груше оторвёшься.

Володя подвёл Петра к груше, только рассказал, каких ошибок следует избегать, посмотрел, как тот со всей силы лупит по груше, что та отлетает от него на полметра, обходит её, то слева, то справа и снова бьет. Немного подкорректировал положение рук, остался доволен и отошел. К Петру периодически приближались то Володя, то Диман, давали какие-то советы, что-то объясняли и уходили к другим. Петру был по душе их стиль обучения, индивидуальный подход к каждому, но ещё больше ему нравилось, что он нашёл выход своей ненависти. Это действительно помогало «выпустить пар».

Последний час тренировки были спарринги других. Диман и Володя каждому подсказывали, как нужно двигаться, где какие ошибки и что нужно делать.

— Как вам тренировка? — спросил Володя, когда они расплачивались и собирались уходить. Зал уже опустел, они уходили последними.

— Отлично, спасибо! — крепко пожал ему руку Пётр. — Ещё к вам зайдём.

— Передавай привет Анне Сергеевне от Лося, она поймёт, — хитро улыбнулся Володя.

— Не смогу, мы развелись, — равнодушно ответил Пётр.

— Почему развёлся-то? — нахмурился и немного напрягся Володя. — А где она сейчас, знаешь?

— Так вышло, — воздержался от объяснений Пётр и соврал. — Не знаю, где она, а ты так хотел передать её привет? Кстати, интересно, где ты-то с ней пересекался?

— А она тебе разве не рассказывала про Ушакова?

— Нет.

— Я могу рассказать, только пойдёмте что-нибудь пожрём, — они стояли у выхода вчетвером.

Закрыли зал и пошли в ближайшее заведение. Заказали еды, и Володя начал свой рассказ:

— Ты, видимо, не питерский, раз не слышал про Ушакова. Сейчас он якобы крупный бизнесмен. Он подтер следы и о его прошлом знают единицы, но предпочитают помалкивать, Анна Сергеевна в их числе. Я к нему попал в девяносто седьмом, мне тогда было девятнадцать. И в то время он уже держал под собой пол Питера, его знала любая собака на районе. Я был мощный бойцом, да ещё и под Ушаковым, мне ствол дали сразу же, зауважали. Через год он с бабой своей развелся, она дочь забрала и умотала за границу. А через какое-то время появилась Анна Сергеевна. Сопля такая: ей на тот момент то ли шестнадцать, то ли семнадцать лет было, она его дочери ровесница была, — а Ушаков всех своих бойцов заставлял её уважать, обращаться к ней «Анна Сергеевна».

Официанты принесли блюда, все переключились на еду, но Володя, пережевывая, продолжил:

— Он её вроде на каком-то конкурсе красоты откопал, типа «опекуном» стал, к себе забрал. Мы думали, поразвлекается да вышвырнет девчонку, ему-то уже тридцать семь. А у него вообще от неё крыша поехала, он её холил и лелеял, одевал как куколку, пылинки с неё сдувал. Избаловал девку, она на нас как на грязь из-под ногтей смотрела, за людей не считала. А потом, как ей восемнадцать стукнуло, женился на ней.

Саша в это время подавился салатом, Пётр стукнул его пару раз спине, тот задышал, запил водой и вытаращил на Володю глаза.

— Мы тоже в шоке были, — продолжил свой рассказ амбал. — Потом я попал на пять лет по глупости, но Ушаков меня вытащил через два года, и он был всё ещё с Анной Сергеевной. Но стал держать её на коротком поводке. Она снималась в каких-то журналах, показах шмотья, и он везде посылал своих бойцов следить за ней. Я после отсидки стал жить при нём, так у них каждый день скандал. Анна Сергеевна была не промах, она очень любила привлекать к себе внимание, специально провоцировала его на ревность, и это его бесило. Я думал, он пристрелит её когда-нибудь. Ну она его и довела, он её избил до полусмерти. Это стало повторяться. Когда она начала права качать, что уйдёт, стал угрожать, бил, и она всегда оставалась, зализывала раны и оставалась, — Володя спокойно ел, делясь историей, а вот на Саше лица не было. Он почему-то побледнел и вцепился двумя руками в пустой стакан.