А, к чёрту. Вся эта эскапада сейчас казалась глупой и ненужной, особенно после того, как Полиньяк нашёлся в тот же вечер. Я поддался эмоциям и злости, да и многодневный недосып и проблемы с албыс не способствовали здравомыслию. Однако сейчас, впервые за последние дни, голова у меня была ясная и холодная. А глядя на Путилина, я вдруг понял важную вещь. Он вызывает у меня уважение и некоторую симпатию. Но я его совсем не боюсь.

В конце концов, он всего лишь человек. По сравнению со всеми остальными грозовыми тучами, что сгущаются вокруг меня, те проблемы, что он мне может создать — так, маленькое облачко. Да и что он может мне сделать? Даже сейчас он явился сюда один, без всякой поддержки. Потому что никого за ним нет. Он в Томске чужак, как и я. И, как и я, пыжится доказать, что и один в поле воин.

— Ну так что? — Путилин первым не выдержал в этой игре в гляделки. — Ты меня знаешь — терпеть не могу ходить вокруг да около. Ты там был? В «Громовских банях»?

— Заскочил ненадолго.

Сыщик вдруг яростно стукнул тростью в пол, будто припечатывая что-то.

— Не паясничай, Богдан! Всё очень серьёзно. Убит обер-полицмейстер города. Да и помимо него там ещё полдюжины трупов. А в вечерних выпусках газет писаки уже вовсю упражняются, как получше обыграть выражение «кровавая баня».

— Что конкретно вы от меня хотите услышать?

— И ты так спокойно об этом спрашиваешь? — процедил он. — Я хочу знать всё! Какого чёрта ты там делал? Что ты видел? И самое главное…

Он замолчал, стиснув зубы.

— Я никого не убивал, если вы об этом беспокоитесь.

— И ты предлагаешь поверить тебе на слово? — он нервно прошёлся из стороны в сторону. — Свидетели утверждают, что там разразилась драка между двумя нефами. Началось всё в приватных кабинетах, а потом перенеслось и в общий зал. На счастье, бани уже закрывались, и посетителей было немного… Ну, чего молчишь? Рассказывай всё по порядку! Или хочешь продолжить допрос в камере?

Я устало вздохнул и присел на прикрытый чехлом капот машины.

— Давайте для начала успокоимся, Аркадий Францевич. Не люблю, когда меня отчитывают, как мальчишку. И не забывайте, в конце концов, кто перед вами. Я нефилим. В прежние времена, как я слышал, неф запросто мог на месте прикончить простолюдина, позволившего говорить с ним в таком тоне.

Путилин жёстко усмехнулся, но действительно взял себя в руки и заговорил спокойнее. Правда, в голосе всё равно звенели нотки стали и яда.

— Сейчас… не прежние времена, Богдан. А ты, хоть и неф, но статус твой крайне шаткий. Ни официального титула, ни сильного клана за спиной. Да, думаю, ты можешь убить меня на месте. Но не думай, что это так просто сойдёт тебе с рук. Как и бойня в «Громовских банях».

— Я уже сказал — я никого там не убивал. Это меня пытались убить.

— Кто?

— Стая. У меня с ней… некоторые проблемы. Я уже рассказывал, что Аскольда Василевского убил упырь. И меня они тоже преследуют. Даже здесь, в Томске, уже отыскали. Кстати, обер-полицмейстер ваш — тоже упырь. Вы не знали?

Спросил я с явным сарказмом, но Путилин, к моему удивлению, ответил совершенно спокойно.

— Были такие подозрения. И, собственно, это одна из причин, по которой я командирован сюда. Плачевное состояние Священной дружины в Томской губернии вызывает серьёзные вопросы. Тут явно не обошлось без саботажа со стороны местных властей. Весь вопрос в том, кто конкретно замешан, и какие у них мотивы.

— И что вы намерены делать дальше?

— Тела Барсенева и его телохранителей уже отправлены в отделение императорской службы экспертизы. Когда придёт подтверждение, что они были вампирами — я подготовлю соответствующий рапорт наверх. Но это подтверждение — простая формальность. Мне хватило и беглого изучения тел. Сейчас меня больше интересует, кто их убил.

— Другой упырь.

Я коротко пересказал всё, что знал об Арамисе.

— Арнаутов… Арнаутов… — задумчиво пробормотал Путилин. — Нет, не припомню такого. Что-то ещё?

— Ещё был некий Питирим Грачёв. Этот заявлялся прямо сюда, но Демьяну удалось его прогнать. Невысокий такой, плешивый, и шнобель у него такой, что при сильном ветре, наверное, набок сносит…

— Грач?! — перебил меня сыщик. — Эта тварь всё ещё жива?

Он снова ненадолго потерял самообладание и, стиснув обеими руками трость, нервно прошёлся по гаражу.

— Доводилось уже сталкиваться с ним?

— Десять лет назад. В Петербурге. Но я был уверен, что убил его! Дважды.

Я невольно рассмеялся.

— Да уж. Присоединяюсь к вашему клубу, Аркадий Францевич. Я тоже попытался, но он, кажется, опять успел улизнуть.

— Так это ты стрелял в переулке, возле мусорных баков? Я нашёл там следы синь-камня.

— Ну, я.

— Откуда у тебя такие боеприпасы? Синь-камень — на строгом государственном учёте! Даже я каждый кристалл берегу, как зеницу…