— Сурков проявлял пренебрежительное отношение к марксистско-ленинской теории, — услышало собрание от старшего продавца Бердичевского. — Он не прорабатывал и не конспектировал первоисточники, рекомендованные на политзанятиях. (Под первоисточниками понимались труды Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина.) Старший продавец решил так потому, что Сергей Сергеевич не давал ему списывать свои конспекты.

— Сурков позволял себе антисоветские выпады, — решила сделать публичный донос секретарь-машинистка Марфа Поганка, но, сообразив, что на эту тему лучше говорить с уполномоченным МГБ, уединившись с ним в кабинете, одумалась и замолчала. Коммунисты так и не узнали, в чем заключались антисоветские выпады Сергея Сергеевича.

Зато следующий оратор, а это был заместитель Суркова, Мансур Иммамеддинов, привел конкретные факты его политических ошибок:

— Коммунист Сурков проявлял преступную халатность к наглядной агитации во вверенном ему галантерейном магазине. Плакаты и лозунги в служебных помещениях своевременно не обновлялись, а в торговом зале и вовсе отсутствовали. Праздничные витрины, которые оформлялись в окне магазина ко дню Сталинской конституции 5 декабря, на Новый год, к Международному женскому дню 8 Марта, ко Дню международной солидарности трудящихся 1 мая, ко Дню Победы 9 мая, к годовщине Великой Октябрьской социалистической революции 7 ноября и другим знаменательным датам и событиям, не отличались друг от друга и не подчеркивали политического значения праздника! В них не замечалось ни боевитости, ни заостренности. — В преступной халатности был виноват не Сурков, а сам Иммамеддинов. Именно он, как парторг, отвечал за наглядную агитацию в магазине.

— Я теперь поняла, — решила поделиться своей догадкой с товарищами по партии продавщица парфюмерным товаром Изабелла Озверинская, — почему Сергей Сергеевич не поместил в своем кабинете портрет товарища Сталина в форме генералиссимуса. Это сделано не случайно! — В своем ослеплении Озверинская забыла сказать, что в кабинете Суркова имелась художественная копия картины «И.В. Сталин и К.Е. Ворошилов на прогулке в Кремле». Полотно передали в О PC в порядке шефской помощи из МОСХа. Галантерейный же магазин получил произведение искусства за победу в социалистическом соревновании. Вручали Кохманюк и Крыса.

— Сурков хотел скрыть преступления дочери от партии и не сообщил в партбюро о ее аресте, — открыла всем правду боец военизированной охраны складов ОРСа Ия Подколодная. Раньше она работала надзирателем в Новинской женской тюрьме.

— Самое тягостное впечатление на меня произвело то, что Сурков, зная о преступлениях дочери, не отрекся и не проклял ее, — произнес с надрывом юридический консультант Хмырь. Он считал достойными подражания действия отцов (матерей) репрессированных, которые публично заявляли:

— Я виноват(а) перед товарищем Сталиным в том, что не задушил(а) собственными руками свою так называемую дочь (сына).

— Скажу по-простому, — пожаловался грузчик дядя Миша, — Сергей Сергеевич плохой мужик. Он не дает товарищам денег взаймы. — Дядя Миша постоянно просил у всех на опохмелку и встречал общий отказ. Его заявление изменило тон выступлений. Казалось, ораторы хотят причинить Сергею Сергеевичу мелкие пакости:

— Сурков зазнался. Он не ходит с женой в гости к сослуживцам и никого не приглашает к себе.

— Его жена ни разу не была вместе с мужем на демонстрации.

— Сурков задержался с подпиской на заем.

— Сурков притворился больным и не пошел на первомайскую демонстрацию.

— Директор магазина Сурков не отвечает на приветствия подчиненных.

Аудитория стала похожа на кухню коммунальной квартиры, охваченную склокой. Поднимался чад керосинок. Звучали визгливые голоса.

— Товарищи, помните, что нам надо дать политическую оценку действиям Суркова! Больше принципиальности, товарищи' — направил собрание Крыса.

Ораторы откликнулись на призыв секретаря. Обвинения в адрес Суркова Сергея Сергеевича становились все более грозными:

— Сурков воспитал дочь в антисоветском духе, отравил ее сознание и подтолкнул к совершению преступлений!

— Органы разоблачили его дочь как шпионку и изменницу и сорвали тем самым маску двурушника с него самого!

— Сурков — соучастник преступлений дочери!

— Сурков не соучастник, а главарь банды шпионов и изменников! Органам следует в этом разобраться!

— Прошу не вмешиваться в работу органов, — строго предупредил зарвавшегося оратора Крыса.

— Я не вмешиваюсь, а хочу подсказать, — с сознанием своей правоты ответил тот.

— Преступления Суркова не случайны. Они вытекают из его антисоветского нутра!..

Страсти накалялись. По аудитории катились тяжелые валы ожесточения. Они всколыхнули грязь, таившуюся в темных уголках человеческой души. Люди превратились в озверевшую толпу. Сурков примостился на крайнем месте в первом ряду. Повернувшись вполоборота к залу, он видел дикие сверкающие глаза, исступленные лица, перекошенные рты. Сергей Сергеевич чувствовал, что это многоликое чудовище рвется к нему и готово растоптать свою жертву, растерзать ее и лишить воздуха. При взрыве страстей на концерте на Медном Руднике администрация лагеря урезала программу и быстро завершила представление. Крыса поступил иначе. Он сделал все, чтобы подогреть бешенство толпы. На трибуну выбегали ораторы. Они извергали поток чудовищных слов. Аудитория кипела.