Крепыш попытался меня пнуть — у меня были считанные секунды, чтобы отпрыгнуть и вскочить на ноги. Тогда я мигом оказался у парня за спиной и был готов снова использовать энергию, когда позади послышались торопливые шаги толстяка.

Накинулись, значит.

А потом раздался отвратительный свист. Все застыли.

Так я и оказался в полицейском участке во второй раз за своё короткое пребывание в шкуре Сабуро.

А дело было так: из-за угла выбежал полицейский и, поняв, что происходит, живо запихал нас в свою машину и принялся распекать. Детишки-то могли и убежать, только вот Фукаву после удара слегка подташнивало, толстяк в беге вряд ли силён, а крепыш, ну… хороший друг? По какой-то неведомой причине он не ретировался.

И вот теперь я сидел в тесной камере и прижимал к носу одну из салфеток, маленькую пачку которых мне великодушно предложил Охаяси. Тот самый усатый полицейский, который нас повязал.

Не хотелось получить проблемы с законом на новом месте, но они нашли меня сами.

Я осмотрелся. Итак, мы трое были в камере-клетушке. Она была довольно уютной по сравнению с какими-нибудь подземельями. Прямо перед нами была комната с единственным столом, закрытым шкафом, полки которого были заполнены какими-то папками, и парой стульев, один из которых и занял полицейский. Казалось, Охаяси здесь единственный работник. Я бы так и думал, если бы не ещё одна форменная куртка на спинке второго стула, да женщина, с которой Охаяси перекинулся парой фраз, когда мы только вошли в здание — она сосредоточенно печатала что-то в телефоне и увлечённо жевала, но, стоило ей увидеть Охаяси, как она отложила все свои дела и выпрямилась.

Но сейчас не о женщине.

Я устроился в одном углу камеры, сосредоточенно стирая кровь с лица. Кажется, нос был не сломан — по крайней мере, он был вполне прямым. Но лило, как из ведра, и вот уже три бывшие салфетки, ныне просто мокрые красные комки, лежали на лавке рядом со мной.

Фукава и его дружки устроились напротив. Сам Йоши сердито на меня поглядывал, пока толстяк и Шибата (как оказалось, это фамилия крепыша) активно о чём-то шептались.

Наконец Охаяси, закончивший заполнять какой-то бланк, громко вздохнул, привлекая наше внимание. Мигом четыре головы повернулись в его сторону. Мужчина прочистил горло.

— Ну и кто скажет мне, что произошло?

— Я! Я, мистер Охаяси! — вдруг заявил толстяк и указал на меня. — Мы просто гуляли, а этот сумасшедший как выскочил и давай нас избивать! Он ещё и из этих, оммёдзи!

Фукава шикнул на толстяка. Крепыш закатил глаза, но ничего не сказал. Конечно, за решёткой быть крутым уже не хочется.

А быстро парень просёк, что я из борцов с демонами.

Когда я искал информацию о использовании энергии, наткнулся на слово оммёдзи на нескольких форумах. Как оказалось, во многих культурах есть названия, относящиеся к разного рода магам. Когда мир пришёл к тому, чтобы лаконично называть их борцами, остались всякие неофициальные слова: оммёдзи в Оясиме, чародеи и ведуны в Российской Империи (хотя, кажется, местами их называют ведьмами и ведьмаками? не то чтобы я действительно хотел в этом разбираться), шаманы ещё на некоторых территориях… Людям не хочется чего-то простого. Наверное, все эти названия создают вкруг борцов что-то особенное? К тому же, некоторые борцы специально называют себя как-нибудь, чтобы выделиться. Что поделать: конкуренция бешеная.

В общем, среди некоторых людей оммёдзи действительно в ходу, хотя до сих пор я ни разу не слышал этого слова. Хотя, у меня и собеседников было немного. Самыми активными могу назвать голоса в голове, пугливую Хару и Марию (а Мария и вовсе из другой страны, куда ей использовать местные словечки?).

Как и ожидалось, Охаяси только приподнял бровь. Ну где ж тут правдоподобность: такой хилый мальчик, как Сабуро, в жизни бы ни на кого не напал.

— Ты мне лапшу на уши не вешай, Абэ. Знаю я вас — сами, небось, к нему пристали. Да и какой из него борец?

— Если не из них, то точно совершенствуется. Он только выглядит хлюпиком — а как Фукаву откинул!

— Абэ-э… — протянул Фукава и тихо добавил: — Лучше от твоих стараний не становится, можешь и не пытаться.

Абэ пожал плечами.

— Ну нет так нет.

Охаяси вздохнул. Затем потёр переносицу и повернулся ко мне.

— Ну этих оболтусов я знаю — они мне в жизни правду не скажут. Ну-ка, назови имя. Турист? Я тебя тут раньше не видел.

— Я только переехал, — отозвался я. — Меня зовут Кикучи Сабуро.

Охаяси вмиг побледнел. Вот они, остатки влияния семьи в действии: обычный человек, который и отношения к клану не имеет, и во всех этих кругах не крутится, лишь знает, что Кикучи входят в совет, оттого и чувствует напряжение. К тому же, он тут явно не первый день работает, а городок маленький: наверняка знает, что здесь есть дом, принадлежащий Кикучи. Нет, точно не однофамильцам. Да, тем самым. Да, прямо таки тем самым Кикучи, владеющим кланом.

Охаяси прокашлялся. Конечно же, особого уважения не было — да кто в своём уме будет Кикучи уважать? Что-то мне подсказывает, что о тех позорных новостях не знает только глухой слепец.

— Значит, Кикучи, — наконец выдавил Охаяси. Его напряжение было почти осязаемо. — Вот оно что. Замечательно. Так…

— Моя версия истории такова: Фукава приревновал ко мне девушку, вот и задумал решить проблему единственным способом, который знает. Моя вина только в самообороне.

Ну и в том, что я врезал Фукаве немного сильнее, чем ожидал. Но мой нос тоже пострадал — я считаю, что это честный обмен.

— Я могу в это поверить, — отозвался Охаяси.

Фукава фыркнул и глянул в мою сторону.