Вскоре они покинули вдову и выстроили себе на берегу моря бревенчатый домик. Гайоз вступил в небольшую артель рыбака Дгебия Дело это пришлось Гайозу по душе. Большую часть времени он проводил в море, но душой и сердцем всегда был с Мариам. Они трудились день и ночь. Они любили друг друга, и это помогало им переносить все невзгоды.

Но недолгим было счастье Мариам. В 1921 году в Напичвнари, на плате, покрытом густым лесом, там, где теперь раскинулись колхозные чайные плантации, небольшой отряд большевиков был окружен меньшевистскими гвардейцами. Трое суток сражалась горстка смельчаков коммунистов против многочисленной, вооруженной до зубов своры. Когда коммунистам удалось вырваться из окружения, кому-то надо было прикрыть их отход. "Я прикрою", — сказал Гайоз. Смертельно раненный, он до тех пор не выпускал из рук винтовки, пока отряд не оторвался от преследователей.

С того дня Мариам не снимала черного платья. У нее на руках осталось трое малюток, один меньше другого. Сама выросшая в нужде, Мариам сделала все возможное, чтобы ее дети не чувствовали горечи сиротства. Всю свою молодость Мариам, не задумываясь, принесла в жертву детям.

Хороших детей вырастила Мариам. Всем троим дала она образование, всех троих поставила на ноги: старший сын служил командиром подводной лодки на Дальнем Востоке, второй — инженер, осушал колхидские болота, дочь работала врачом в одном из соседних сел.

"И все это благодаря Советской власти, за которую отдал жизнь ваш отец", — часто говорила Мариам своим детям.

Первая колхозная весна принесла Мариам новую жизнь. В колхозе во всей полноте проявились ее незаурядные способности и ее неиссякаемая энергия. Порой она сама себе удивлялась: "Откуда это у меня?" Но вскоре она поняла, что тут нет ничего удивительного: она была полновластным хозяином того дела, в которое вкладывала всю свою душу.

С каждым годом множились силы и знания Мариам.

Ей одной из первых в Грузии было присвоено почетное звание Героя Социалистического Труда.

Разве могла мечтать когда-нибудь девочка-батрачка, что станет гордостью всей страны, самым уважаемым человеком во всей округе? "Я только о куске хлеба тогда мечтала, — вспоминает иногда Мариам. — А теперь… Эх, вернуть бы мне мою молодость!"

Мариам и Платон встретили секретаря райкома у небольшого горбатого мостика, Мариам всегда радовалась приезду Левана. Он вырос у нее на глазах, вместе с ее детьми учился в школе.

Школа часто помогала колхозу во время сбора чайного листа. Но мальчики всегда привередничали: "Не мужское, мол, это дело — возиться с чайным листом, дайте нам другую работу".

Только один Леван любил собирать чай.

— Я стану агрономом и научу других растить чай так, как растишь ты на своих плантациях, — говорил он Мариам.

"Да, он будет замечательным агрономом", — думала Мариам, приглядываясь к способному юноше. Но вышло так, что агрономом Леван не стал. То было предгрозовое время. Темные тучи войны приближались к границам нашей родины, и ученик девятого класса комсомолец Леван принял решение стать воином. Леван поступил в артиллерийское училище. В дни войны Леван Саджая самоотверженно сражался за честь, свободу и независимость отчизны.

Почти в самом конце войны на подступах к Берлину Леван был тяжело ранен. Его привезли в Тбилиси. Поправившись, Леван был вынужден по состоянию здоровья уйти в отставку. Он решил было поступить в институт, но его направили сначала на партийную работу в большой совхоз, а совсем недавно коммунисты родного района избрали его первым секретарем.

Одним весенним вечером в дом Мариам неожиданно постучал Леван. Мариам помнила Левана бледным, слабым юношей, а теперь перед ней стоял рослый, статный мужчина. Но улыбался он все той же застенчивой улыбкой и смотрел на Мариам все такими же добрыми глазами.

— Прости, тетя Мариам, что не сдержал я своего слова, — уже без улыбки сказал Леван.

— Это ты о чем?

— О том, что пока не стал агрономом… Но я буду, обязательно буду агрономом!

— Но ты же секретарь, — напомнила Мариам.

— Ну и что же? Начну учиться заочно. А практику буду проходить в бригадах. Вот с завтрашнего утра и начну! Приду к вам в бригаду денька на два. Разрешите?

Мариам удивленно посмотрела на Левана. "С того ли начинает секретарь?" — с тревогой подумала она. Ведь прежний секретарь ни разу не посетил бригаду Мариам, не поинтересовался ее работой. Он и по колхозам редко ездил. Все больше по телефону спрашивал о ходе работы или же вызывал в райком председателей колхозов. Если случалось, что он подъезжал к конторе правления колхоза, то обыкновенно, не сходя с машины, пробирал председателя и, не задерживаясь долго, направлялся в следующий колхоз.

Утром Леван, как обещал, явился на плантацию. Он пробыл в бригаде два дня, вникая во все тонкости дела.

"Я прохожу ускоренные агрономические курсы", — полушутя объявил он колхозницам. Леван зачастил в бригаду, и люди уже привыкли к тому, что новый секретарь либо спрашивает у них совета, либо сам советует что-нибудь дельное.

Вот почему Мариам не очень удивилась, увидев на свой плантации Левана. Значит, у секретаря есть дело и, должно быть, серьезное, раз он приехал в такую рань.