Выглянув через пролом в стене, я оглядел диспозицию боя.

Прямо на нас широким фронтом прут не меньше сотни разномастно одетых и вооруженных местных бармалеев. Пока их удается сравнительно легко сдерживать, прижимая к земле плотным пулеметным огнем, благо свободных ручных пулеметов и боекомплекта к ним у нас хватает. Тем более что наступающих периодически взбадривает меткими выстрелами Керчь, который сегодня у нас олимпийский чемпион по стрельбе из РПГ-7.

А вот справа, там, где виднелась разрушенная башня церкви, торчат несколько грузовиков, развернутых задницами к нам, в их кузовах установлены крупнокалиберные пулеметы и легкие зенитки. Под прикрытием этих гравицап в нашу сторону перебежками, прячась за разными укрытиями, движется не меньше взвода хорошо вооруженных и экипированных солдат противника. Вражеских «тачанок» было три, но одну – ту, что сейчас стоит скособочившись, расстроенно поникнув к земле развороченным корпусом двуствольного зенитного автомата, – похоже, успел достать Саня из КПВТ.

В оптику слабенького прицела, установленного на моей М-4, видно, что наступающие с правого фланга облачены в одинаковый камуфляж песчаной расцветки и вооружены такими же автоматическими винтовками, что и я. На головах у всех легкие шлемы, а на ногах – одинаковые ботинки. Думаете, чего это я уделяю такое внимание шлемам и ботинкам? Да потому что их наличие указывает на то, что перед нами не банда вроде людей Ахмеда, а вполне серьезное воинское подразделение. А кто у нас сейчас в городе из кадровых военных? Правильно, те, кого сюда привел Визирь! А где Визирь в данный момент?

Правильно, у нас в плену! А ну подать сюда этого засранца!

– На нас сейчас наступают твои люди, – злобно тыча ему в лицо стволом пистолета, начал я разговор с Визирем. – На, свяжись с кем-нибудь из своих. Пусть остановят атаку и высылают переговорщиков, будем договариваться о выкупе за вас! Если твои нукеры не затупят, то через пару часов мы будем в море, а ты – на свободе!

Обращался я к пленному на английском, благо он его знал в нужном объеме. Сначала Визирь отрицательно вертел головой и выражал всяческое нежелание со мной общаться, даже ругался и оскорблял, утверждая, что, как только сюда ворвется спецназ и освободит его, мы все будем умолять о пощаде и целовать носки его туфель. Вот дурашка!

Пришлось принять необходимые меры воздействия, а именно – сорвать с его ног обувь и ей хорошенько отлупить Визиря по мордасам. Этот модник действительно носил кожаные туфли отличного качества. Вооружившись одной туфлей, я разбил Визирю губы в кровь и грозно пообещал засунуть туфли в задний проход.

Подошедший серб Миха тут же обрадовал турецкого военачальника тем, что со мной лучше не шутить, потому что я всегда сдерживаю подобные обещания: мол, давеча я засунул в задницу торговца Барака здоровенную перечницу и провернул ее там несколько раз (при этом Миха развел руки чуть ли не на метр, показывая размер перечницы), а потом спустил с еще живого жирдяя кожу длинными лоскутами. В подтверждение своих слов Миха показал пару фото на экране где-то раздобытого смартфона. (Капец, он эту экзекуцию на камеру телефона снимал?! Куда катится мир?! Вроде уже и апокалипсис отгремел, а ничего особо не поменялось!)

Бородач в чалме проникся увиденным и тут же покорно взял микрофон рации в руки. Визирю понадобилось минут десять, чтобы связаться с кем-то из своих, еще примерно столько же, чтобы доказать, что он и есть тот самый Визирь из Стамбула, потом в течение двадцати минут он без умолку громко орал на какого-то олуха помощника, срывая накопившуюся злость. Пришлось даже вновь дать ему по башке кожаной обувкой, а то он тут негатив спускает, а нас снаружи его люди прессуют в хвост и в гриву.

Короче, стрельба снаружи утихла едва ли не через час. За это время я настолько оглох от трескотни пулеметов и хлопков гранат, что уже намеревался было плюнуть на все и рвануть на прорыв!

Прижали нас конкретно, обложили, как волков на охоте, повсюду посты и караулы. Чуть ли не из-за каждого куста торчит ствол автомата или пулемета. Если сейчас высунуться наружу и не глядя плюнуть в любую сторону, то обязательно попадешь в вооруженного бойца противной стороны. Самое удивительное, что в этом был виноват больше всех лично я. Даже грозный Визирь и тот, созывая своих людей на подмогу, не смог бы организовать такую зачетную тусу снаружи. А я смог!

Спросите, на кой ляд мне это надо было? Следуя логике нормального диверсанта, я должен был быть тише воды, ниже травы, а не кричать на всех доступных радиочастотах (причем еще и на трех языках), что, мол, ребята-турки, если хотите посмотреть на плененных Визиря и Ахмеда, а заодно еще и на тех самых русских, которые переколошматили уйму местного народу, да еще и разворотили и сожгли добрую часть города, то немедленно приходите к развалинам старой церкви Балатар, что находится рядом с улицей имени Юсуфоглу Аралыгы, а не то все самое интересно начнется без вас. Автоматы, пулеметы и попкорн брать с собой, заодно зовите соседей и друзей. Организованным группам – дополнительные скидки!

Когда я усадил Женеву читать этот текст в эфире, то он и все присутствующие покрутили пальцем у виска, утверждая, что их командир сошел с ума. Но на то я и командир, чтобы думать на три, а то и четыре-пять шагов вперед. Наорал на подчиненных матом и раздал пару подзатыльников для острастки!

Во-первых, надо как можно быстрее известить всех местных, что их кумир Визирь, а заодно и страшные русские до сих пор в Синопе и совершенно незачем сейчас мчаться на своих лодках и катерах в море, чтобы догнать похитителей, то есть нас. Тем самым мы оттягивали на себя все силы противника, давая нехилый шанс спокойно уйти на безопасное расстояние спасенным нами людям. Теплоход и спасательный буксир, забитые беженцами и освобожденными рабами, а заодно и генерал Корнилов со своей свитой тоже свалят спокойно и без лишних эксцессов.