– Не упрямься, я могу, конечно, тебя и сам напоить, но лучше не стоит. Обольешься, потом раздевать тебя придется, - голова реально не соображает, придумать что – то в ответ не могу. Разжимаю руку, в неё тоже ложится стакан, - Пей, обещаю, тебе полегчает. Опыт, - стреляет глазами, и улыбается во все тридцать два.

Чего – чего, а всё что связано с алкоголем, тема его. На вкус не противно, уже хорошо. Допиваю, стакан тут же исчезает из рук. Откидываюсь обратно в подушку, похоже, слишком резко, морщусь.

– Совсем что – ли плохо?

– Ты что тут делаешь? – голос сипит.

– И тебе доброе утро, - отзывается весело, - Пришел посмотреть, не остался ли Дима у тебя на ночь. А то мало ли, может ты жениху изменяешь, да ещё и не со мной, - отвечает, как ни в чем не бывало. Определить шутит или нет - невозможно. Приоткрываю глаза, с виду выглядит вполне серьезно.

– А попал сюда как?

– Пока тебя не было, я тут жил, можно сказать. У тебя отец очень отзывчивый и чуткий человек. Могла бы с него брать пример.

– Шёл бы ты…, - голос Руслана меня обрывает.

– Нет, малыш, я решил, что у вас поживу.

Его слова меня ой, как бодрят.

– А тебе не кажется, что для этого должны пригласить? – говорю откашлявшись.

– Видимо алкашка палёной была, на слух твой повлияла. Я же тебе уже сказал, я и так тут кучу времени проводил. А сейчас, батя вернется, ключи от квартиры заберет по-любому, от тачки смысла нет забирать, она не на ходу.

Алкашка, правда, палёной была. Другие аргументы просто отсутствуют, потому что я подрываюсь и несусь в ванную. Голову мою разрывает на части.

Сидя на полу, думаю о том, что Руслан последний перед кем бы мне хотелось выглядеть такой… убогой.

– Саяра, открой дверь, - просит стоя под дверью, до этого ручку дергал пару раз, - Волосы твои хотя бы попридержу, - не удерживается от подкола.

Из меня вырывается стон, никак с его словами не связанный. Не помню, когда мне в последний раз было так плохо. Дрожат не только руки, в голове всё дрожит, картинка перед глазами расплывается. По стенке встаю, прогладывая себе путь к раковине.

От вкуса зубной пасты тоже мутит. Мне не нравится так! Отвратительное чувство. Никто не виноват, сама идиотка. Никто не вливал, не заставлял, просто в какой – то момент стало через чур весело, к нам присоединились друзья Димы, парни болтали я пила, было вкусно. Один за одним, улетели несколько штук. Это от них так сейчас? Тогда очень жаль тех, кто пьет регулярно.

Руслану ждать надоедает, дверь открывается, словно я и не закрывала ей.

– Пойдем, девчонка упертая, - в этот момент я стою, оперившись на раковину.

Он отрывает меня от пола, подхватывает под ноги одной рукой, и несет обратно в спальню.

– Трудно было дверь не закрывать. Я ничего для себя нового не увидел, - словно мои мысли читает.

– Ты вчера выглядел свежим, - шепчу еле слышно.

– Это практика, Яр. Тебе она не нужна. Мама у детей должна быть нормальная, шанс перенять хорошие гены, должен остаться, - в другой ситуации я бы не сказала, что думаю по поводу его слов. Сейчас рот открывать совершенно не хочется.

Чувствую, как слабо скрипит кровать, и тут же на неё опускаюсь. Жмурюсь, когда солнечные лучики моего лица касаются. В любой другой ситуации я только за. Руслан реагирует мгновенно, зашторивает окно.

Тяну на себя одеяло, закутываюсь. На задворках сознания несется мысль – он не настолько отбитый, как показался сначала. Его вообще тут быть не должно. Не представляю, что бы с папой случилось, найди он меня на полу в ванной. Объективно лучше Руслан, чем отец, хотя стыдно безмерно.

Перед тем, как в сон провалиться, слышу, как он кого – то отчитывает по телефону, голос строгий и грубый, непривычно его слышать таким. Хотя какая привычка, когда третий день человека знаешь?

Просыпаюсь от прикосновения руки к своей голове. Вздрагиваю и открываю глаза.

– Разбудил? – спрашивает Руслан, взгляд какой – то отстраненный. Я легонько киваю, - Тебе пора просыпаться. Надо немного поесть.

– Сколько времени? – сглатываю, горло словно не моё, а из бумаги сделанное, голос шелестящий.

– Почти шесть, - мои не слишком широкие глаза расширяются, - Да –да, долго спала. Тебе стало легче?

– Немного. А папа где? – вдруг он видел меня… такой.

– Рейс немного перенесли, - смотрит на свои часы, - Скоро будут уже. Ты поешь и я поеду.