«Ну какая же это ведьмина роща?! Такая светлая да радостная! И какого счастья люди себя лишают из-за старых сказок и суеверий!»

Глаша открыла глаза и чуть не вскрикнула: перед ней, улыбаясь ее счастливому виду, стоял Глеб.

– Что, опять напугал? – Он подобрал ее корзинку и сделал шаг навстречу. – А мне бабка Евдокия сказала, что тебя Агафья в рощу отправила.

Глаша попятились, прячась за березку, но зацепилась за сучок.

– За грибами отправила.

– Ну не бойся ты меня, Глаша. Не обижу. – Глеб осторожно отцепил ее рукав от дерева и взял за руку. – Страшно мне за тебя: ходишь всюду одна, а народ посматривает да через плечо поплевывать начинает.

– Ну так и что в этом страшного? – Глаша отняла у него руку и снова отступила. А у самой сердечко так и подскакивало от его прикосновений. Но Глаша была девушка строгая и сердцу глупому воли не давала.

– Да уж все на деревне тебя ведьмой молодой зовут. А как уехали вы вчера, заговорили, что ведьма к Хожему на поклон пошла. – Глеб больше тронуть ее не пытался, только стоял и смотрел с какой-то тоской. – Уезжать тебе надо, Глаша. Народ здесь не-добрый.

Глаша мотнула головой:

– Ты же сам вчера говорил, что ведьма с Хожим как опора для местных, что они эту сказку будут холить и лелеять. Так и пусть зовут как вздумается, я им подыграю как сумею. – Но на душе вдруг стало неспокойно. – А ты сам уезжать собрался?

Глеб усмехнулся и подошел ближе:

– А что, не хочешь, чтобы я уезжал?

Глаша выставила перед собой корзину и сердито нахмурилась:

– Да мне-то какая забота! Уезжай, если невмоготу. Жили тут до тебя и сейчас переживут.

– А ты как же? – Глеб перестал улыбаться. – Как одна эту сказку на себе понесешь?

Глаша фыркнула и отвернулась:

– Чай, не вязанка дров, не раздавит! А невмоготу будет – сюда уйду, к бабке Агафье.

– Ведьме без Хожего на деревне жизни не будет, Глаша. – Глеб серьезно покачал головой.

– Еще ты меня донимать этой сказкой будешь! – рассердилась Глаша. – Ладно местные, сочинили себе страшилку и ходят боятся, так неужто и тебя глупостью заразили? Тоже теперь в Хожего веришь?

– Заразиться от местных с моей работой действительно немудрено, – усмехнулся Глеб и в один шаг очутился рядом. – Не сердись, Глаша. Добра я тебе хочу. Нравишься ты мне.

Сердечко так и зачастило, в лицо ударил румянец. Глаша снова отвернулась, сжимая корзину и сердясь на себя. Уж больно скор на признания показался ей Глеб, да и сон про Хожего из головы не шел.

– А если и правда добра хочешь, отчего уезжать собрался? – обиженно вздохнула Глаша.

– Никуда я от тебя не уеду. – Глеб осторожно, точно крыла бабочки, коснулся ее волос. – Только не беги от меня. Позволь рядом быть.

– Будь где хочешь, кто тебе запретит. – Глаша снова рассердилась на себя, что тает от слов его, точно снег на поляне, перекинула косу через плечо и с вызовом развернулась к парню. – Да только черту не переступай! Я не кошка, чтоб меня без нужды трогать!

Глеб убрал протянутую к ней руку, а глаза антрацитовые точно темнее, глубже стали.

– Мы с тобой, Глаша, люди цивилизованные, в сказки не верим, законы знаем. Не попрекай ты меня без причины.

Глаша смутилась и опустила глаза:

– Я не попрекаю, а ты, раз просишь, чтоб не бежала, должен знать, как не спугнуть.

– Ну что ж, твоя правда. Лучшее лечение – это профилактика. – Глеб снова повеселел. – Ты грибы-то собирать будешь или скажешь бабке, что не нашла?

Глаша подняла палку и принялась разгребать палую листву.

– Не за грибами она меня сюда послала, а с Хожим знакомиться. Здесь народ хоть и поумнее, а все в эту сказку верит.

– Ну, считай, познакомилась! – рассмеялся Глеб. – Пойдем, грибов вон под теми березами много.

Но Глаше вдруг опять стало страшно, как тогда, во сне, и она с подозрением посмотрела на парня.

– А ты, я гляжу, уже сама готова в сказку-то поверить. – Глеб с улыбкой посмотрел в испуганные синие глаза. – Ну прости, не буду больше так шутить. А ты все равно привыкай: не я, так люди нас вместе поминать станут.

– Мне от этих сказок уже кошмары снятся, – вздохнула Глаша, направляясь, куда указал Глеб. – Не знаешь, где тут валериана растет?

– Валериана у меня есть, принесу, если нужно будет, – отозвался тот. – А ты по свежему воздуху больше гуляй, тогда и сон крепче будет.

Когда солнце перевалило за середину, грибов у Глаши была полная корзина. Глеб проводил ее до опушки и улыбнулся:

– Сама донесешь? А то в деревне если узнают, что мы вдвоем в лесу гуляли, так совсем поженят.

Глаша забрала у него грибы и лукаво подмигнула:

– А что, не хочешь?

– Отчего ж не хочу? – усмехнулся Глеб. – Да только ведьму с нечистым огнем или водой венчают, а я пока ни тонуть, ни гореть не хочу и тебя не пущу. Если будете в бору останавливаться, дай знать. Я сейчас по деревне пройдусь и туда за земляничником.