Четвертая ракета П-15 (вторая, выпущенная катером кап-три Балабанова) подлетает в район цели. Но своей цели ГСН уже не видит, фрегат «Хауда» после взрыва развалился на куски, которые тут же затонули. Вступает в действие аналоговая алгоритм-программа, намертво зашитая на заводе-изготовителе. Активная радиолокационная ГСН «мазнула» своим лучом по часовой стрелке по ближайшим окрестностям возле точки нахождения цели. И первое, что она обнаружила, был несчастный «Сагенай». Автопилот ракеты выдал соответствующие команды на рули, и ракета довернула на новую цель. Довернула с погрешностью, все-таки советские ГСН в 1950-х годах были далеки от совершенства. Ракета бы прошла в пяти метрах над надстройкой фрегата, но за надстройкой оказалась мачта. Контактный взрыватель сработал с задержкой всего несколько сотых секунды, когда ракета, снеся мачту, как травинку, уже пролетала над ютом «Сагеная». Взрыв боевой части весом почти в полтонны – это очень много для маленького фрегата, даже если он происходит на высоте в десять метров над палубой. Но доконало «Сагенай» не это. Ракета П-15 имеет максимальную дальность полета около сорока километров, на такую дальность в баки маршевого ЖРД ракеты залиты компоненты топлива, горючее ТГ-02 и окислитель АК-20. А в данном случае она пролетела всего семь километров, причем первые два на стартовом ускорителе. Баки были почти полные, когда БЧ ракеты разорвалась над ютом «Сагеная». И все компоненты из разорванных в клочья баков, смешавшись, в одно мгновение оказались на палубе «Сагеная». Последовавший затем взрыв с легкостью переплюнул подрыв боевой части. Над кормой фрегата встал огромный, черно-красный огненный гриб. Все, кто видел это, подумали, что БЧ у русской ракеты была атомная. Когда гриб рассеялся, на поверхности воды был виден только быстро погружавшийся нос фрегата.

Время 10:43:00.

Сквозь частокол белопенных всплесков от разрывов 70-миллиметровых НУР в воде, целиком закрывших катера, начали проявляться красно-черные разрывы прямых попаданий. Катеру Р-108 повезло, атакующие его самолеты были сбиты, один еще до применения своего оружия, второй был уничтожен, выпустив всего шестнадцать НУР. Это далеко не семьдесят шесть, эту разницу сейчас на своей шкуре оценили моряки катера под командованием кап-три Балабанова. В Р-108 попала всего одна НУР, четырехкилограммовая боевая часть разорвалась на корме, густо засыпав все вокруг осколками. Еще больше осколков добавили несколько НУР, разорвавшихся рядом в воде. Закричали раненые. Зашипел от боли сам капитан третьего ранга, когда длинный и тонкий, как игла, осколок попал ему в левое предплечье, с легкостью пропоров толстую кожаную меховую куртку, свитер и китель под ней. Молча повалился вперед его помощник, старший лейтенант Надточий, с тремя такими же осколками в спине. Осел у штурвала рулевой, с развороченным затылком.

Время 10:43:01.

Пятая и шестая ракеты П-15 вошли в заданный район целей. Пятая ракета и раньше в своей ИСУ имела координаты фрегата «Ассинебойн». ГСН ракеты выдал уточняющий импульс. Цель была не совсем там, ИСУ вывела ракету из того расчета, что фрегат шел на север двадцатиузловым ходом, а он уже пять секунд, как стоял, все больше продолжая крениться на левый борт. Автопилот ракеты выдал корректирующие команды на рули, но все равно, ракета пролетала буквально в метре над ютом фрегата. Это был бы промах, причем существенный, при пологой траектории ракеты место ее падения в море находилось бы в сотнях метров от цели. Но сработал неконтактный магнитный датчик, выдавший команду на взрыватель. А дальше повторилась ситуация с «Сагенаем», с той только разницей, что точка подрыва находилась не в пятнадцати, а всего в одном метре над палубой. Бедняга «Ассинебойн» исчез в огненной вспышке. Вообще, из экипажей всех трех фрегатов не выжил ни один человек. Шестая ракета тоже сначала «перезахватила» последний канадский фрегат, но угловые перегрузки были слишком велики, и она сошла с траектории.

Командир береговой стационарной батареи № 425, видя, что последний пристрелочный по фрегату-постановщику дымовой завесы лег с накрытием, отдает приказ перейти на беглый огонь. Три уцелевших орудия батареи выплевывают первые снаряды весом тридцать килограммов каждый. Вторая группа «Крусейдеров», атакующая советские корабли, совершает боевой разворот, чтобы зайти на второй заход. Третья группа, только что атаковавшая батарею № 425, тоже набирает высоту для разворота над Авачинской бухтой.

Командир береговой стационарной батареи № 501, внеся необходимые поправки, отдает приказ опять перейти на беглый огонь по неподвижному «Лири». Но погибающий эсминец US NAVY DD 879 «Leary» неожиданно сильно огрызается. Уцелевшая носовая башня развивает максимально быстрый огонь по головному в русской колонне, эсминцу «Бесшумный». На горящем советском корабле, уже только что получившем три попадания 500-фунтовыми бомбами, расцветают частые разрывы от пятидюймовых снарядов. «Бесшумный» даже огрызнуться не может, обе башни главного калибра уже вышли из строя, а зенитки все ведут огонь по самолетам противника.

Комендор Р-107 опять промахнулся. Торопясь и волнуясь, он не дождался, когда метка цели «оденется» квадратиком захвата на экране СУО «Рысь», и поэтому все его очереди ушли в молоко.

Трассы зенитного огня сразу с двух катеров, Р-108 и Р-106, сходятся на «Крусейдере», идущем в атаку на катер Р-106. Самолет уже выпустил все НУР, и пилот начал заваливать свой «Крестоносец» вправо, с набором высоты, чтобы уйти из-под огня, но не успел. Буквально на мгновение, меньше секунды. Но в эти полсекунды в самолет попало сразу пять снарядов, и он взорвался в воздухе. Но комендоры обоих катеров не смогли увидеть результаты своих усилий. Секундой ранее первые НУР стали рваться в воде и на катерах. Старший комендор Дорофеев с катера Р-108 получил в грудь два осколка от разорвавшейся на палубе катера единственной НУР и пришел в себя лишь в госпитале. А вот катера Р-106 и Р-107 были буквально изрешечены осколками многочисленных НУР, рвущихся на их палубах и рядом в воде. Когда опали столбы разрывов, уцелевшие на Р-108 люди увидели горящий и быстро погружающийся катер Р-106. И только несколько обломков и горящее пятно солярки на месте, где только что был Р-107.

Скрипя зубами от боли в левой руке, капитан третьего ранга Балабанов перешагнул через неподвижные тела рулевого и своего помощника, схватив правой рукой неуправляемый штурвал.

Время 10:43:02.

«Крусейдеры» третьей группы, набрав высоту, начинают правый разворот на второй заход к батарее № 425. Под ними проносятся прибрежные скалы северного берега Авачинской бухты. Пилоты в кабинах смотрят вперед, выискивая три уцелевших орудийных капонира. И не замечают, как к ведомому замыкающей пары снизу в хвост пристраивается одиночный МиГ-17ПФ под управлением старшего лейтенанта Автушко.

Эсминец «Влиятельный» уже ложится на бок. Экипаж, разбирая спасательные средства, прыгает в воду с противоположного борта.

Кап-три Балабанов, кое-как, левой рукой держа штурвал, перетягивает ее жгутом из индпакета.

Единственный уцелевший из шести «Крусейдеров», атакующий ракетные катера, набирает высоту, одновременно разворачиваясь вправо.

Во фрегат – постановщик дымовой завесы попадает снаряд из первого же залпа батареи № 425. В эсминец «Лири» попадает еще два 180-миллиметровых снаряда. Эсминец начинает медленно садиться на корму.

Время 10:43:03.

Пять «Крусейдеров» второй группы завершают разворот, строя заход на советские корабли. Пилоты, видя, что один из эсминцев уже лежит на боку, решают атаковать горящий и потерявший ход «Бесшумный».

Автушко, чуть потянув ручку на себя и прибавив обороты двигателя, сокращает расстояние до замыкающего «Крусейдера» на убойную дистанцию. Между самолетами сейчас 250 метров, не больше. Дождавшись, когда самолет противника полностью влез в прицел, старший лейтенант жмет гашетку. Длинные очереди пары 23-миллиметровых пушек перечеркивают вытянутое брюхо «Крусейдера», вдобавок один из снарядов попадает в 500-фунтовую бомбу, висящую на пилоне под крылом. F-8C исчезает в огненной вспышке.