– Но ты нам вначале скажи, что за операция? – вопросил первый ученик Цоя Юрий.

– На Земле есть места, где свыше 90 % женщин подвергаются надругательству, – так же безэмоционально сказал Виктор Цой. – Мы сейчас поблизости от одного из таких мест.

– И что?

– Я предлагаю вам выйти на улицы и там начать провокации.

– Супер! – откликнулись ученики.

– В моей стране нельзя переодеваться в одежду не своего пола, – зачем-то сказала Сорайя.

– И слава богу! – ответили ученики. – Значит, на нас никто не подумает!

– Но если нас обнаружат, нас убьют, – прокомментировала Сорайя, деловито перезаряжая магазин в пистолете.

– Я же сказал, кто хочет, может взять не патроны с резиновыми пулями, а с боевыми, – откликнулся Цой.

– Не садисты ли мы? – спросили ученики.

– Садисты, – подтвердил Цой.

– Не праведники ли мы? – спросили ученики.

– Праведники, – подтвердил Цой.

– Так кто же мы?

– Вы – никто. Вас не существует. Как и меня. Мы пришли из небытия и в него уйдём. Ноль на ноль даёт ноль.

– Тогда зачем всё это?

– Если ты спрашиваешь, это хорошо, – ответил Цой.

– А я не спрашиваю! – воскликнул другой ученик.

– Если не спрашиваешь, то и это хорошо, – ответил Цой.

– Так что же нам делать?

– Делайте, что хотите, – ответил Цой, и ученики откликнулись, прищурив один глаз и дав последние залпы по нарисованным фигуркам.

– Тогда пойдёмте в этот город!

– Умножим мерзавцев на ноль!

– Будем нести и рассыпать заблудшим людям добро!

– Сеять разумное, доброе, вечное!

– Супер!

В дыме, под щелчки и хлопки выстрелов из глушителей, восклицали ученики, ведя пристрелку по мишеням.

– Как круги по поводе, вести о вашем визите и славной миссии ещё долго будут будоражить этот город, – сказал Цой. – Впрочем. Только вы знаете, что главное.

– Остаться живыми? – спросили раскрашенные в боевую раскраску девушек ученики, поправляя груди из поролона.

– Именно, – ответил в такой же раскраске, тоже с поролоновыми грудьми, Цой, поощряя учеников рассыпаться по городу, но в конце их остановил, крикнув в спину:

– Стойте!

Все обернулись.

– У меня есть для вас ещё один сюрприз.

Из-под двух мешков, с оружием и с резиновыми пулями, ребята извлекли третий мешок, с сапогами-скороходами. Пластиковые зигзагообразные опоры между ступней и подошвой позволяли быстро, прыжками, передвигаться. Примеряясь и пробежав взад и вперёд несколько раз, ученики вознесли хвалу учителю и его неведомым фанатам. Вскоре ученики уже были в городе, разбредаясь по разным сторонам, каждый ища свою долю.

…Тейлор. Он сел в пустой автобус, и водитель, вместо того, чтобы ехать по маршруту, вдруг свернул, созвонился по мобильному с друзьями и взял их на борт. Когда один из них схватил Тейлора за попу, в руках у него остался поролон, а Тейлор выхватил пистолет и приподнял дулом лицо агрессора кверху. А потом схватил его за туловище в качестве заложника и, спрятавшись за скрюченное и перепуганное тело, спросил у остальных специально тонким, детским голоском:

– Как вы думаете, моя игрушка может стрелять?

– Врёшь, сучка!

– Сейчас мы тебя поимеем!

В ответ раздались хлопки. Тейлор не жалел патронов. Извращенцы, оседая, падали на пол автобуса, изрыгая проклятия.

– Иди, скажи водителю автобуса, чтобы он ехал обратно, толкнул в спину в сторону кабины Тейлор заложника, отвернувшись на миг, а, когда он снова обернулся, то уловил крайним зрением, как заложник замахивается на него монтировкой. Выстрел – и заложник тоже обмяк. Полилась кровь. Тейлор обернулся. Из пятерых остальных двое тоже истекали кровью, а трое не только истекали, но и стонали.

Водитель за рулём смеялся, слушая музыку и комментируя раздающиеся стоны:

– Смотрите, только, не губите девчонку до смерти, не спешите, оставьте и мне!

А, почуяв холодное дуло подмышкой, обернулся и перепугался, увидев серьёзное лицо Тейлора, который просто так, для устрашения, пальнул в угол шоферской кабины, взметнув вверх пыль и куски пластмассы от детских кукол.

– Насилуешь девочек? То, что осталось от твоих жертв?

– Нет, нет, – задрожал водитель, – это моим девочкам! Моим дочерям! Я купил!