Наибольший интерес для меня в тот момент представляла моя спальня. Во время поездки я поспал несколько часов, но от этого я стал еще более сонным, чем прежде. Я ждал достаточно долго, пока Арн нерешительно выбрал одну комнату для себя, прежде чем претендовать на другую и сразу же использовать ее в полной мере.

Я не просыпался, пока Арн не постучал в мою дверь вечером в наш первый день недели в городе семьи Ада.

Еще не все прибыли, и я не виню их за то, что они потратили день простоя, прежде чем прыгнуть обратно в социальный хаос. Я чуть не отменил это сам. Но я чувствовал себя обязанным Арну, после того, как он так беспокоился обо мне, что даже послал за Юрой, чтобы тот вытащил меня из этого. Даже если бы я хотел, чтобы он этого не сделал, это был правильный выбор.

Погода была не идеальной: мелкий моросящий дождь и тяжелые тучи скрывали звезды. Но когда мы вошли во двор, я увидел, что весь дождь собирается и направляется в каналы, превращаясь в сверкающие водопады благодаря огромному голубому барьеру, который изгибался дугой над головой, точно изображая ясное голубое небо. Это произвело поразительное первое впечатление, словно я вышел в сад ясным днем, а не пасмурным вечером.

Мощеные дорожки вьются вокруг деревьев и мимо прудов к бесчисленным небольшим зонам отдыха в различных хорошо спроектированных живописных местах, каждая из которых имеет уникальную статую или фонтан, чтобы отличать ее от других. Это было небрежно организованное мероприятие, скорее случайный пикник, чем что-либо запланированное, и я действительно наслаждался этим мероприятием значительно больше, чем любым из тех, что были в Мине, так как оно позволяло мне иметь много места и наслаждаться атмосферой без постоянной суеты, и давление от взаимодействия с другими людьми.

Арн не был так агрессивен в попытках рассказать другим о своих глупых теориях, казалось, он был доволен отдыхом и выпивкой за столиком в тихом углу.

Я проспал всю поездку, так что не понял, насколько распространились новости о событиях в Мине.

К сожалению, никому не было дела до фактического убийства. Об этом упоминалось лишь в расплывчатых деталях, которые совершенно не совпадали с тем, что я слышал. Они все говорили обо мне. Кто-то умирал, это не было большой проблемой. Кто-то сходит с ума, толкает людей, бегает вокруг с криками, поджигает бальный зал и проводит часы, запертые в барьере в коридоре для прислуги? Это было намного интереснее.

Меня узнавали люди. Они указывали, и они шептались, и они жалостливо улыбались.

Я ненавидел это.

Я должен был понять, что такая драматическая сцена не останется незамеченной, но я попытался выбросить ее из головы. Слышать, как обо мне так возбужденно болтают на каждом шагу, как люди глазеют, хихикают и тычут пальцем, когда думали, что я не замечу? Не смешно. Я должен был остаться дома.

В итоге я сидел с Арном. Он был единственным достаточно здравомыслящим человеком, с которым я был хорошо знаком, и он выбрал необычный столик.

Некоторое время мы сидели в тишине, пока он медленно потягивал свой напиток, а я возился со своим пустым стаканом, совершенно не мотивированный наполнять его снова.

— Ты в порядке? — осторожно спросил он, словно готовый в любой момент отступить и бежать.

— Да, я в порядке. Прости, что побеспокоил тебя.

— Точно? Ладно… — он заерзал на мгновение, затем покачал головой, и еще раз переспросил, — Ты точно… В порядке?

— Почему ты переспрашиваешь?

— Ты стал громче обычного после Мины.

Я нахмурился.

— Мы же особо не разговаривали.

— Нет, ночью. Ты кричал во сне, хотя раньше — просто бормотал. Что случилось?

— Вот как… Ну, однажды я видел дуэль, которая пошла ужасно неправильно, и, думаю, с тех пор она застряла у меня в голове. А после вчерашнего…

— Поэтому твоя сила так слаба? И Юра помогает сломать твой ментальный блок?

— Все в порядке, я не собираюсь снова взрываться. Я… Я потерял голову. Это все. Это не должно повториться. Юра помогает мне контролировать свою силу, чтобы она больше не ускользала от меня. Я думал, что справлюсь и без него, но… Этот недавний инцидент убедил меня, что я не должен так легко сдаваться.

— Ты же знаешь, что все они будут судить меня по ассоциации, — сказал он, пытаясь скрыть обвинение в своем голосе.

— Ты хочешь, чтобы я ушел? Я могу вернуться в постель и притвориться, что ничего этого не было.

— Не сейчас, это само по себе стало бы сценой. Но, возможно, ты мог бы пропустить несколько других мероприятий на этой неделе. Вместо этого помоги мне заранее подготовить аргументы?

— Вот как… Хорошо. В любом случае, я никогда не хотел участвовать в этих светских мероприятиях.

— Разве? Но ты такой уверенный в своих словах…

— Уверенный в своих словах? Хах!

— Ты смелый. Большинству людей и в голову не пришло бы так основательно отказаться от условностей, но тебе, похоже, все равно. Это вдохновляет.

«Это было из-за моего полного незнания социальных обычаев. Ну, я полагаю, лучше выглядеть самоуверенным мятежником, чем невежественным простолюдином».

— Кроме той части, где ты бегал вокруг, разбрасывая силу во всех направлениях и крича. Это не столько вдохновляло, сколько пугало. Ты уверен, что это больше не повторится?