Шрифт:
– Да где там! – продолжала бухтеть старуха. – Нарна из Елены писала мне, что у них день ото дня что-то взрывается.
– Маги огня всегда буйные.
– Да нет же! Огненные жгут, а там прям взрывы! Алхимики, вот чьих рук дело! Где это было видано, чтобы при Германе такое было? Не было!
– Сейчас бы верить первой сплетнице Елены, – отмахнулся старик. – Алхимики никогда не рискнут носа высунуть. Вот Гончие, вот это да, вот это проблема.
– А мятежники? Уверена, алхимики все это затеяли! Самим спокойно не живется, так еще и другим не дают. А коли в Столицу придут? Что нам тогда делать?
– Не придут, – отмахнулся старик. – Столица неприступна, как Вечные Льды.
Тереза сохраняла невозмутимый вид искренне заинтересованной любительницы хвойных деревьев.
– Собаки, – исходилась старуха. – Кого только ни развелось. Страх все совсем потеряли. Это ведь с Морой все началось! Перед тем как сбежала, так и повылазили эти все бесы.
Тереза заерзала на месте, вслушиваясь с еще большей жадностью.
– Поперли ее, как пить дать поперли. А она и скинула все на сестру свою. Не удивлюсь, если она сама теперь из тени правит. Сестра то ее, Валерия, своего мнения вообще не имеет. Помяни мое слово, на ней власть Роз и закончится. Мятежники прорвутся и займут Столицу, а все потому, что нет у нее хватки, не сможет она нас защитить. Сбежит, как и ее сестра, бросив нас.
Тереза погрустнела. Нечто интересное обернулось банальщиной. Все кому не лень считали княгиню Валерию бесхребетной марионеткой в руках строгой старшей сестры. Но где людям знать правду? И ведь не докажешь каждому, что Мора Розы действительно добровольно ушла от своих дел и теперь занята совершенно другим.
Гончая встала, решив, что пора променад свой заканчивать. Проходя мимо стариков, бросила на них взгляд, в тайне посмеиваясь над тем, что перед самым их носом прошла та самая собака, что собирается навестить ту самую Мору Розы.
Глава 2
Трактиров в Столице пруд пруди, все они работают сутки напролет, подстраиваясь под разнородную фауну обитателей города. В редком месте бывало, что после полуночи количество гостей сокращалось, особенно если заведение располагалось в безопасной середине между княжеским замком с обилием около него стражи и спальными окраинами, где порой можно было наткнуться на недружелюбных работяг, желавших ночью спать в тишине.
В одном из таких заведений, в окружении пустых столов и косящимися из-за угла товарищами неясного рода, сидел мужчина. На вид усталый, замученный, с нездоровым хмельным блеском в темных глазах. Волосы его были растрепаны, а одежда сидела на нем небрежно и вообще выглядела так, словно мужчина снял ее с первого попавшегося бродяги на улице. И если весь его вид от куртки до сапог казался неряшливым, то шейный платок повязан был с особой тщательностью, плотно закрывая горло. Мужчина сидел один, глядя перед собой в одну точку, то и дело прикладываясь к бокалу с коньяком, или тем, что таковым здесь так называлось. Мужчина был пьян, изможден и в скверном расположении духа.
Еще сквернее настроение стало, когда с презрением косящиеся из дальнего угла – при этом не рискующие подойти и сказать что-либо в лицо – вдруг смолки и расплылись в слащавых улыбках. Приободрился и владелец таверны, за стойкой натиравший кружки.
– Госпожа Гош, рад видеть! – поприветствовал владелец, обтирая руки о фартук и быстрыми движениями поправляя волосы.
Госпожа Гош вошла в полутемный зал таверны и улыбнулась на приветствие.
– Госпожа Гош! – троица из дальнего угла приветственно подняла свои мутные стаканы, привлекая внимание гостьи.
Кивнув и им, девушка подошла к владельцу таверны и перекинулась с ним парой слов. Все еще старательно прихорашивающийся мужчина нехотя кивнул в сторону одинокого посетителя. Несмотря на шепот, голос его был вполне различим.
– Я ведь и не против, мне-то что. Да только при виде него гости в моем трактире не задерживаются. Вы бы это, подсобили бы как, говорят, есть травы для людей, что лечат их от пристрастий всяких. Такой мужик пропадает, жалко даже, да и на вас лица из-за этого нет, госпожа Гош.
Рей не удержался и швырнул стакан с недопитым пойлом на пол. Тот разлетелся со звоном, напитывая и без того удушливый воздух спиртом.
Трактирщик и девушка выпучили на него глаза. Троица в углу напружинилась, вскочив со своих мест. Рей испытал небывалое удовольствие от получившегося эффекта. Но увы, Майя Гош уже подоспела и успокаивающе положила руки ему на плечи. Поднявшееся было настроение снова испортилось.
– Пойдем домой, милый, – произнесла она.
Рей пытался понять, все-таки трое или шестеро засели в том углу, что последний час отпускали ехидные смешки в его адрес. Пытался посчитать, но число выходило каждый раз разным, от двух до восьми.
Навалилась усталость, а пресловутые смешки почти забылись. Какая разница, что они там несли, если все равно так не подошли и сказали ничего в лицо?
Майя помогла ему подняться. Подставила плечо и спину, на которую Рея повалился. Из Рея можно было слепить две таких Майи, но это не мешало ей с легкостью удерживать его на ногах.
– Приходите к нам, госпожа Гош, угощу вас лучшей медовухой! – крикнул на прощание трактирщик.
Майю хотели видеть всегда и везде, а Рея никто и нигде. Пока они шли по темной улице, нередкие прохожие здоровались с Майей, кто-то почтительно кланялся, кто-то позволял себе комплименты. От Рея же старались отводить взгляд, опуская головы, скомкано бормоча вежливое приветствие, да и только.