Сигэмару не должен был умирать. И не только он – никто из Ямаути-сю не должен был погибнуть.

Внезапно сзади раздался голос:

– Неприятно видеть, как люди бросают свои обязанности на полпути.

– Юкия! А где отец и братья Сигэмару?

– Меня попросили дать семье попрощаться наедине, – равнодушно ответил тот. – Что за жалкая картина! И это взрослый человек, паж Его Высочества! А если бы меня здесь не было?

Акэру слабым голосом пробормотал:

– Прости. Я не мог смотреть в глаза его отцу и братьям…

– А что тебя беспокоит? Мы ни в чем не виноваты.

Юкия говорил холодно. Он вел себя как ни в чем не бывало и смотрел на Акэру, уперев руки в боки.

– Виноват Ямагами, испепеливший наших друзей, и Оодзару, который его подстрекал. Или я не прав?

– Прав, конечно…

– Значит, хватит мучиться бесполезными сожалениями. Все меняется на глазах. Те, кто находится рядом с молодым господином, не имеют права позволить прошлому затуманить их головы и повлиять на решения.

Юкия был спокоен, и его смятение в день гибели товарищей уже казалось невероятным.

– Ловко ты все разложил.

Акэру совсем пал духом, но Юкия фыркнул:

– А как по-другому? Сколько ни рыдай, мертвых не вернешь.

Его слова звучали совершенно бесчувственно и даже жестоко, а в лице не было видно ни малейшего колебания. И все же Тихая почувствовал что-то странное.

Юкия и Сигэмару и правда были лучшими друзьями. С самого момента поступления в Кэйсоин они стали по-настоящему близки – как говорится, не разлей вода. Для Юкии с его странноватым характером Сигэмару стал тем самым приятелем, с которым можно полностью расслабиться. Создавалось впечатление, что рядом с добродушным великаном змея превращалась в милого щенка.

И вдруг такое. Даже Итирю, который сохранил самообладание в трагическую минуту, не смог сдержать скупых мужских слез, доставляя тела в Ямаути. Юкия же легко потерял контроль над собой, узнав о гибели Сигэмару и остальных. Тех, кто видел его исступленное горе в первую минуту, пугало его нынешнее состояние.

Не обращая внимания на подозрительные взгляды Тихаи, Юкия беззаботно махнул рукой, обращаясь к Акэру:

– И вообще, скоро пора сменяться. Если больше нет сил, можешь идти.

– А ты?

– У меня еще уйма дел. Некогда отдыхать.

Улыбнувшись, Юкия повернулся к ним спиной. Казалось, ему жалко тратить время на оплакивание Сигэмару.

Масухо-но-сусуки дремала у изголовья Сумио, опершись на стену. Они со служанкой, которая помогала ей ухаживать за больным, по очереди пообедали, и теперь, после еды, на девушку навалился сон.

Вдруг услышав раненого, она подскочила.

– Сумио? – позвала она и увидела под бинтами открытые глаза.

Раздвижные двери сёдзи еще не открывали, и комната была погружена в синеватые сумерки. В неярком утреннем свете, что едва пробивался сквозь тонкую бумагу, девушка заметила влажный блеск. Он очнулся! В первый раз после того, как его привезли в Сиондзи.

– Сумио! Сумио! Это я, Масухо-но-сусуки! Чего тебе хочется? Говори, я все сделаю, – заторопилась она, и чуть приоткрытые глаза рассеянно посмотрели на нее.

– Руку…

– Что?

– Дай руку.

Ужасно хриплый голос звучал так слабо, что почти не отличался от вздоха, но она точно расслышала его слова. Желание было неожиданным, хотя, с другой стороны, ничего удивительного, что в таком состоянии больному хотелось человеческого тепла.

– Конечно! – Она не задумываясь протянула руку, и вдруг их взгляды встретились.

Он моргнул своими обгоревшими веками без ресниц. Ей показалось, что черные зрачки, которые виднелись между бинтами, на миг отразили растерянную улыбку.

Со своими ожогами он выглядел совсем по-другому. Даже выражение лица невозможно было понять. И все же в этот момент она увидела хорошо знакомого ей Сумио.

Внезапно она заметила, как он смотрит на нее, и, потрясенная, ответила таким же серьезным взглядом.

– Ты…

Но он закрыл глаза, будто не мог больше терпеть. Наверное, устал. Поэтому тут же заснул.

Масухо-но-сусуки так и не смогла не то что взять его за руку – дотронуться до него хоть пальцем. До сих пор, пока лечила раненого, она постоянно касалась его тела, но это совсем другое. Девушка вышла из комнаты, словно пытаясь убежать.

Она не замечала раньше и все-таки заметила сейчас. Но почему?.. Как давно?.. Теперь, когда она поняла, все стало ощущаться по-другому. Ну что за дурачина! И сама она, которая ничего не подозревала, еще бо`льшая дура, чем он. Бестолковая девица!

Пусть бы ей показалось, пусть бы она просто выдавала желаемое за действительное, но, возможно, она права. Возможно, Сумио, жертвуя собой, пытался защитить не только молодого господина.