– Вы предлагаете мне заняться девочкой?

– Да, Варя.

– Но у меня все занято, я просто физически не успею, – возмущаюсь я,

– Насчет Никифорова я договорился и насчет Седоковой, их возьмет Боря

– Борис?! Ну, если Никифоров и согласится, то Седокова точно нет, она стесняется мужчин, тем более этого плейбоя, – усмехнулась я.

– Мне важно, чтобы она согласилась. Ты сходи, посмотри на девочку, ей очень нужна твоя помощь. Ее отец является спонсором нашей клиники, да и не в этом дело, нужно помочь малышке, а это в твоих силах, – уговаривает меня Михаил Сергеевич, – Да и оплата в разы больше.

– Хорошо, я посмотрю ребенка, – соглашаюсь я и главный врач протягивает мне историю болезни, – Но не обещаю, у меня и так все дни загружены, даже выходные.

– Ты справишься, Варя, – отмахивается Михаил Сергеевич, ну да, не у него же маленький ребенок с няней. Антошка и так брошенный, мама почти не появляется дома.

– Почти уговорили, но если Седокова откажется, то … – развожу я руки.

– Не откажется, сейчас отправлю к ней Бориса, пусть полюбуется на него, – хмыкает главный врач, и я выхожу из кабинета, направляясь в шестую платную палату.

Девочка лежит на чуть приподнятых подушках и настороженно смотрит на меня. Рядом стоит капельница и приборы считывающий общее состояние, пульс, давление, ритм сердца. Подхожу к ней и сажусь, пододвинув стул к кровати. Девочка очень симпатичная, золотистые волосы заплетены в две косички, голубые глазки на бледном лице кажутся огромными.

– Привет, малышка, – говорю ей и беру ее прохладную ручку в свои руки, чуть трогаю кожу, отмечая тонус мышц, – Как твое имя?

Девочка смотрит на меня, даже не пытаясь ответить, а я чуть не бью себя по лбу, вот бестолочь, нужно было изучить сначала историю болезни. Достаю из кожаного портфеля бумаги, что мне дал Михаил Сергеевич и бегло читаю: травма головы, кома, частичная потеря речевой функции, атрофия мышц, нарушении координации. Понятно. Откладываю бумаги, снова возвращаясь к голубым глазкам.

– Вика, мое имя Варя, я хочу посмотреть твои ножки. Можно? – улыбаясь говорю ребенку и сталкиваюсь со страхом в глазах. – Не бойся, я не причиню тебе боли, хорошо? Я только одну ножку посмотрю?

Вика тяжело дышит, но еле заметно кивает. Я откидываю край одеяла и беру в руки тонкую ножку, провожу пальцами по мышцам, чуть сжимая.

– Здесь чувствуешь? – спрашиваю Вику, и та медленно мотает головой, отрицая. Поднимаюсь чуть выше колена, – А здесь? – утвердительный кивок.

– Отлично, теперь ручки, – накрываю ножку одеялом и беру руку. Вялая, будто неживая. – Так, Вика. Я буду приходить к тебе каждый день, и мы с тобой будем делать упражнения, возможно первые дни будет немного больно, но это необходимо. Я буду также делать тебе массаж, ты знаешь, что такое массаж? – Вика утвердительно кивает, замечательный ребенок.

– У меня много разных масел для массажа, какой запах ты любишь? Есть апельсин, ванилька, малинка, яблочко, Малинка? Хорошо. – улыбаюсь кивнувшей мне девочке. – Тогда увидимся завтра? – Вика снова кивает, и я выхожу из палаты, направляясь в другую. Перед этим захожу в ординаторскую, поздороваться с коллегами и забрать свой саквояж с нужными для массажа кремами и маслами.

В восьмой палате меня ждет Седокова, у которой я провожу терапию колена после операции. Дамочка нервная и высокомерная, но мне удалось найти с ней общий язык. В палате уже сидит Борис и о чем-то увлеченно беседует с моей пациенткой.

– Варя, а мы как раз разговаривали о тебе с Евгенией Владимировной, – вскакивает со стула Борис, ходячая обложка с журнала плейбой. И надо же было родиться таким красивым и пойти в физиотерапевты.

– Добрый день, Борис Олегович, – чуть улыбаюсь я, – Вы, я так понимаю уже познакомились?

– Ой, Варенька, Борис мне сказал, что теперь будет делать мне массаж вместо вас, – сладчайше улыбаясь, говорит пациентка, – Вы уж расскажите ему про то маслице с запахом жасмина, оно мне так нравится!

– Конечно, Евгения Владимировна, – сдерживая улыбку, смотрю на Бориса, – Оно у меня с собой. Давайте, Борис Олегович, я вам покажу наши проблемные места.

Борис кивает, и мы с ним ныряем головами в мой саквояж, где у меня лежат мои сокровища. Массажные масла, разогревающие и улучшающие кровообращения мази и крема.

– Ого, сколько у тебя тут всего, – шепчет мне на ухо Борис, а я достаю небольшую баночку и передаю ему. Я сама делаю смеси, добавляя в них отдушки, каждому пациенту приятно, когда при болезненном массаже их окружает аромат, что им нравится. В состав обязательно добавляю обезболивающее, пусть пациентам будет комфортно.

– Вот, это массажная мазь для Евгении Владимировны, ей нравится запах жасмина. Бери понемногу, она хорошо держится и скользит, когда кончится скажи мне, я сделаю еще, – сую баночку в руки Бориса.

– Спасибо, Варя, – улыбается своей обворожительной улыбкой Борис, строя мне глазки, – Ты настоящий друг.

– Борь, ну все, я побежала тогда, у меня Антошка дома с няней. Хочу раньше вернуться, – складываю все баночки в сумку, – А у Евгении Владимировны хорошенько разработай икры, а то она боится вставать, чувствует слабость.