Набрав в легкие воздуха, я осторожно дунул в нее и зажав в зубах тут же сломя голову ломанулся вперед сквозь кусты.

У меня в запасе чуть меньше минуты, потом десять минут амулету необходимо на зарядку, и дальше его можно будет использовать снова.

Участок от леса до пролома в стене я преодолел за несколько секунд. Бежал что было сил. Проскочил мимо пары вооруженных таморианцев, охраняющих какие-то работающие механизмы, и незамеченным понесся дальше по направлению к зданию с круглой крышей. Главное сейчас — это найти Хата, а там вместе выберемся как-нибудь.

Кира, четко отслеживающая время, сообщила мне, что до окончания работы амулета осталось всего двадцать секунд, и уже сейчас необходимо искать укрытие.

Укрытие-укрытие…

Я прижался к стене ближайшего строения и лихорадочно осмотрелся по сторонам. Узкие улочки. Большинство зданий разной конфигурации расположено вокруг небольших посадочных площадок для малогабаритных судов. Получается так, что транспорт внутри базы только воздушный… по этим улочкам можно проехать только на велосипеде, да и то все плечи оботрешь.

— Десять секунд, — голос Киры неумолим.

До здания с круглой крышей еще метров шестьсот.

Куда же?!

Залезть на ближайшую крышу?.. Не вариант, сразу же заметят с воздуха, но, похоже, другого ничего не остается.

Я уже было собрался карабкаться по стене, как совсем рядом послышался звук открывающийся двери и приглушенные голоса на таморском языке. Слов не разобрать, да мне сейчас и не до этого…

Мигом перемещаюсь к ним и проскальзываю в пока еще открытую дверь.

Попадаю в помещение битком набитое вооруженными таморианцами. Кира отмечает, что их семеро. Они сидят за длинными столами, в руках какие-то предметы, напоминающие стаканы от термоса. Слышится ругань и грубый смех. В нос шибануло чем-то кислым и прогорклым.

Не задерживаясь, тут же ныряю в соседнюю комнату, успеваю ногой закрыть дверь и слышу почти одновременно, сначала от Киры: «Маскировка снята, до следующей активации устройства десять минут». И затем почти сразу же:

— Я же сказал, не мешать мне! Что… ты кто? Ты как здесь? Я… ты…

Объясняться некогда. Я выхватил из-за спины Черныша и рубанул им наискось, мигом располовинив бездоспешного таморианца.

Его испуганные глаза так и смотрели на меня, пока обе половинки его тела не рухнули на пол.

В комнате был еще кое-кто, но девушка абсолютно не представляла для меня никакой опасности. Это была полностью обнаженная литэрианская девушка, но не из племени Пакача, из какого-то другого. В отличие от соплеменников Керачу, у этой на голове были огненно-рыжие волосы, заплетенные во множество толстых косичек, за одну из которых и держался таморианец, когда я ворвался сюда.

Она была привязана животом к столу, руки вытянуты вперед, кисти плотно прихвачены тонким жгутом и зафиксированы на крюке, вбитом в стену. Ее ноги разведены широко в стороны и также привязаны к ножкам этого же стола.

Нетрудно догадаться, чем тут так увлеченно занимался таморианский десантник. То, что это воин, у меня не вызывало никаких сомнений. Вон его броня кучей свалена в углу, а штурмовая винтовка валяется на ней.

В голове промелькнула шальная мысль: «Может, примерить на себя эту броню? Нет! Маловата будет, и тем более у нее отсутствует система подгонки по габаритам, как у зотэрианской».

Осторожно, стараясь не шуметь, я на всякий случай, подпер каким-то тяжелым ящиком дверь.

Обойдя стол, заглянул в лицо привязанной девушки. Глаза дикие, с ненавистью смотрят на меня. Во рту кляп из ее же собственной набедренной повязки.

— Спокойно, — тихо шепчу ей на языке племени Пакача. — Я не Чича, и они мои враги. Ты меня понимаешь?

Бешеный блеск ее глаз меняется, она прекрасно видит, что я не Чича, и это вызывает у нее непонимание и удивление.

— Если понимаешь меня, закрой и открой глаза несколько раз.

Она тут же моргнула два раза и с ожиданием уставилась на меня.

— Я сейчас вытащу этот кляп изо рта, обещай мне, что не будешь кричать.

Я внимательно посмотрел ей в глаза.

— Там за дверью полно вооруженных Чича, и мне не надо, чтобы кто-нибудь из них услышал твой голос раньше времени. Ты понимаешь меня?

Она активно затрясла головой.

— Ну, вот и хорошо.

Я вынимаю кляп и быстро перерезаю веревки. Девушка стонет и валится на пол без сил, прямо в лужу таморианской крови. Ее взгляд натыкается на перерубленный труп. Она в испуге отползает от него на четвереньках, ее руки скользят, размазывая кровь по полу. Наконец ей удается отползти, и она, забившись в угол, с ужасом смотрит на меня.