— Мой отец прижал его по всем фронтам, и если я хорошо знаю Ильдара, то он сейчас начнет выводить активы, переписывать недвижку и прятать бизнес на подставных людей. То есть, делать все, чтобы спасти свою задницу. Ему некогда искать надежного человека для этого со стороны. А ты можешь идеально подойти для того, чтобы спихнуть на тебя все. Пойми, Лер, отцу не нужна «Элария» или недвижимость Ильдара, у него своей полно, он просто хочет уничтожить его, у него на руках документы, доказывающие многое, от укрытия налогов, до отмыва денег через сервис и ресторан. Если не хочешь проблем, то ничего не подписывай.

— Почему… — я начала говорить, но она меня перебила.

— Когда воюют мужчины, то всегда страдают женщины, а мой отец и Дар это такие жернова, которые перемелют тебя и не заметят.

— Зачем вы мне все это говорите? На вашем месте любая другая….

— Я устала жить в режиме постоянной войны между ними. Я устала воевать за Дара. Он не стоит этого и никогда не стоил. И мне будет жаль, если ещё кто-то невиновный пострадает. Считай, это мое позднее осознание.

Последние слова, наполненные болью, простой женской болью, которая рождается в момент, когда полностью разочаровываешься в мужчине, который находится рядом с тобой. Я знала это состояние и знала эту боль, поэтому ее слова ударили по мне гораздо сильней, чем могли.

Камила допила воду и, оставив на столе пустую пластиковую бутылку, вышла из квартиры, оставляя в ней абсолютно опустошенную и растерянную меня.

Удача была явно не на моей стороне этим вечером. Сначала появление Шамиля основательно подпортило мне настроение, а потом и вовсе пришло сообщение, что сработали датчики в ресторане, причем те, которые мог отследить только я, а это значит, что кто-то проник в мой кабинет в «Эларии». Если это кто-то из персонала крысит, убью тварь.

Но это был не персонал. Стоило распахнуть дверь, как мое кресло медленно повернулось, а в нем по-королевски расположившись, восседала, к моему удивлению та, кого я ожидал увидеть тут меньше всего.

— Когда ты поймешь, Адашев, что деньги не делают из твари человека? — и она демонстративно швырнула какие-то бумаги на стол.

— Ты своим таким эффектным появлением хотела заставить меня бояться? — прошел к бару, по пути, включая свет. — Ты же явно с таким апломбом не с миром пришла. Неужели до сих пор ищешь способ, чтоб стереть меня с лица земли. Давно обдумывала план и вот подвернулся случай. А я ведь думал, что мы с тобой все уладили, — плеснул в бокал виски, тут же делая глоток.

— Женщины злопамятные существа, тебе ли не знать Ильдар. И мне незачем марать руки и тратить свои силы. Ты сам все сделал своими собственными руками.

— Слишком много самоуверенности, Кристина.

— Поверь мне, это оправдано, — и она улыбнулась. Улыбнулась так, что в моем мозгу что-то щелкнуло и пазлы начали складываться с бешеной скоростью.

— Су-ука, — прошипел сквозь зубы. Если бы мог, то свернул бы ей сейчас шею. — Это ты слила информацию о компромате Тагаеву.

— Как ты правильно заметил «подвернулся удобный случай», — и ее улыбка стала шире. Тварь, как только разнюхала все. Хотя я уже мог догадаться, как и через кого. Видимо, не просто так машина племянника Алексея Семеновича стояла у бутика Кристины.

— Если бы не я, ты бы сейчас на нарах гнила, — но ее улыбка стала ещё более ядовитой и она поднялась со своего места. Обойдя стол, встала напротив меня, нарушая личное пространство, знает же наверняка, что мне ее трогать нельзя, совсем нельзя, иначе меня просто закопают, это не наш развод с Камилой, где физически никто не пострадал, тут другое и последствия гораздо серьезней. Она тонкими пальцами взяла из моих рук бокал и, сделав глоток, всучила мне его обратно. Смотря мне в глаза, процедила:

— Если бы не ты, я бы даже не рисковала там оказаться. И "спасибо" я должна говорить Ринату Данисовичу, а не тебе, и ты это знаешь, — она раздражающе похлопала меня по плечу, заставляя плотнее сжать зубы и, все так же улыбаясь, прошла мимо, направляясь на выход. Обернулась, уже взявшись за дверную ручку. — А по поводу моего поступка, так выглядит верность семье, Ильдар. Щелчок дверного замка, секунда, две… и бокал полетел в стену, рассыпаясь на мелкие осколки, устилая пол стеклянной крошкой.

За Камилой закрылась дверь, а я так и стояла у окна на кухне с уже остывшим кофе, не в силах сбросить с себя оцепенение от услышанного. В голове был хаос от количества мыслей. Найдя свою сумочку, достала пачку сигарет, открыла окно на кухне и закурила. Ильдар не любил, когда я курила, но сейчас мне это было жизненно необходимо.

Затяжка за затяжкой и волна разочарования и усталости, с которой я отчаянно боролась, все же накрыла меня с головой, разочарования в себе самой, в своем выборе. Неужели я снова доверилась не тому человеку? Я всматривалась в потемневшее, но по-летнему высокое небо, наполненное свободой, рассматривала соседние дома, редкие окна в них горели ярким светом, словно надежда в кромешной тьме. Есть ли эта надежда у меня?