Алиса не показывала, что разговоры о молодом графе Барно ей неприятны, однако это было так. И радовалась, что Ланселота на празднике нет — уже давно случайные встречи с графом портили ей настроение. Впрочем, герцогиня была уверена, что Ланса больше не увидит, и на то у нее были основания.

… Наконец, грянули фанфары, Главный Императорский Церемонимейстер возвестил о прибытиии императора, гости склонились в поклонах… Сайрос, высокий, грузный мужчина шестидесяти лет, вышел к гостям об руку с принцессой Сильваной, и сообщил, что императрица неважно себя чувствует и присутствовать на балу не будет. Это никого не удивило — после трагического случая с Наследным Принцем императрица, до сих пор, по прошествии многих лет, редко бывала на публике. То ли правда болела, то ли все еще страдала душевно, и не желала веселиться.

Грянула музыка, и Сайрос с Сильваной заскользили по паркету. Несмотря на некоторую полноту, император двигался легко и непринужденно, и прекрасно смотрелся с юной дочерью. Следом за ними вспорхнули в центр зала и другие пары. Бал начался.

После первого танца император уселся в кресло, и больше не вставал. Но, проводил время с удовольствием, болтая и с придворными, и с дамами, которые подходили к нему, дабы выразить свою любовь и преданность, а так же обсудить всякие новости — Сайрос любил сплетни, и был падок на лесть.

Сильвану же присутствие на балу откровенно тяготило — если приглашали на танец, она соглашалась, но с явным, нескрываемым нежеланием. Поэтому, желающих было немного — кому хочется смотреть на недовольное лицо партнерши?

Принцесса была красива — высокая, стройная и статная, белокожая блондинка с голубыми глазами. Однако, красавицей она не считалась — Сильвана не нравилась как народу, так и аристократам. Не нравилась ни как девушка, ни как будущая императрица.

Весь облик принцессы был совсем не женственным — статью, походкой и выправкой она напоминала бравого вояку, а никак ни девицу на выданье. Даже ходила Сильвана, будто маршировала — широким четким шагом. И одевалась соответственно: в обыденной жизни предпочитала мундир лейтенанта Императорской Гвардии, а в торжественных случаях носила довольно скромные наряды.

Вот и сегодня она одета в простое светлое платье, а из украшений на принцессе только нитка жемчуга на длинной шее, и корона, венчающая строгую гладкую прическу.

Не прибавляло принцессе популярности и то, что Сильвана являлась Главой Святой Инквизиции, занимавшейся выявлением и наказанием пособников темных, а также инакомыслящих. Эту организацию ненавидели и боялись все, даже те, кто ни о чем подобном не помышляли. Еще, Сильвана никогда не была замечена во флирте, или каком либо интересе к мужчинам, и не имела подруг.

… Миледи Ритжбург танцевала почти беспрерывно, меняя партнеров на каждый танец. На мужчин Алисия действовала как крепкое вино, и кружась с нею в вальсе, господа придворные забывали и о слухах о демонизме, и об опасности герцогини, и о своих женах и любовницах… Сама же миледи голову не теряла, и не забывала следить за тем, чем занимается ее сын.

Дариус тоже танцевал, казался полностью погруженным во все это великолепное, веселое шумное празднество, и наслаждается происходящим.

Где-то за полночь Алисия устала, и, препровожденная к диванчику для гостей одним из кавалеров, вдруг обнаружила, что ее сына в зале нет. Встревоженная и раздосадованная, герцогиня бросилась на поиски Дариуса. Его нигде не было, и тревога Алисы усилилась — она даже стала прислушиваться, не раздастся ли, в глубине дворца, вопль ужаса. Но, кроме музыки и смеха других звуков не было. Наконец, миледи нашла Дариуса — на балконе, где он стоял у перил, и был не один. Хотя Алисия видела только спины, она без труда узнала собеседницу сына, принцессу Сильвану. Герцогиня встала за пышный куст, растущий в вазоне, и прислушалась.

— Ненавижу балы и празднества! — говорил юноша — Ненавижу злых, жадных, и лицемерных аристократов! Если бы не просьба матушки сопровождать ее, не поехал бы сегодня во дворец!

Алиса усмехнулась — ее сынок врал. Балы и торжества он обожал.

Сильвана промолчала, хотя была с Дариусом согласна. Но, положение не позволяло ей плохо отзываться о подданных.

— Я бы тоже предпочла отправиться на войну, а не на бал! — наконец, произнесла она — Но, не могу. Долг обязывает находиться во дворце! И мне странно, что придворные, которым ничто не мешает воевать, как ни в чем не бывало, веселятся на балах и охотах, когда наши солдаты гибнут у Большого Разлома!

— Вы правы! — воскликнул Дариус — Нельзя сидеть по домам, и развлекаться, если страна в опасности! У Вас обязанности, Вы не можете, а я… Думаю, в скором времени отправиться к Большому разлому!

Алиса опять улыбнулась — теперь Дариус говорил почти правду. У Большого Разлома он бывал часто, и на днях опять туда отправиться. Но не воевать.

— И Ваша мать Вас отпустит? — между тем, спросила принцесса.

— Я сам себе хозяин! — ответил Дариус.

Сильвана вздохнула — она не была себе хозяйкой, у нее был ДОЛГ — и, помолчав, произнесла:

— Граф, Вы, должно быть, меня ненавидите!

— За что? — удивился Дариус.

— Как Глава Инквизиции, я имела подозрения по поводу Вашей матери, герцогини Ритжбургской.

— За что? — повторил юноша — За то, что она выглядит моложе своих лет, и почти не стареет? Так это, обычная магия! Уверяю, матушка не имеет отношения к демонизму!

— Дело не в ее внешности… — начала было Сильвана, но замолчала, решив что эту неприятную для Дариуса тему лучше не затрагивать.

Видимо, юноша был такого же мнения, потому что попросил о другом: