Иные методы словоизменения

Словоизменение («флексия») в лингвистике означает изменение формы слова для выражения оттенков значения или связанных с ними значений, таких как leading (ведущий), led (ведомый) и leader (вождь) от lead (водить). Этот пример иллюстрирует два метода, используемых в индоевропейских языках: изменение окончания и изменение внутренней гласной. В индоевропейских языках последний способ относительно редок (в германских языках типа английского и немецкого он встречается в основном в нескольких «сильных глаголах», таких как sink (тонуть), sank (погрузился, утонул), sunk (утопленный)), но в семитских языках это основной modus operandi. Там основной корень слова состоит из группы согласных (обычно трёх), а родственные слова образуются путем изменения чередующихся между ними гласных. Если бы в английском языке всё было так же, как в арабском, то слова postal (открытка), pastel (пастель), pistol (пистолет) и pustule (прыщ) выглядели бы формами одного и того же слова или, по крайней мере, были бы очень близкородственными; и в то же время слова kisses (поцелуи), kisser (ряха), kissed (поцелованный) и kissing (целование) выглядели бы не связанными друг с другом.

Тона

Во многих африканских и восточных языках тон, которым произносится слово, является неотъемлемой частью его отличительных особенностей и кардинально влияет на его значение. В английском языке интонация используется в ограниченных масштабах для выражения таких вещей, как отношение говорящего — например, слог «О» (Oh) может произноситься в разных тональных вариантах для выражения смирения, удивления, восторга или скептицизм, — но в действительно тональных языках, таких, как китайский, всё заходит гораздо дальше. Одна и та же комбинация гласных и согласных (скажем, «blurp»), произносимая четырьмя тонами — например, высоким ровным, низким ровным, восходящим и нисходящим — может дать четыре совершенно не связанных между собой слова с такими же разными значениями, как «шпинат», «карбюратор», «политик» и «энтропия».

Совершенно иные типы грамматики

Многие индоевропейские языки преимущественно флективные; это означает, что большая часть их грамматики связана с изменения словоформ. Есть и другие способы сделать это; в большинстве языков используется несколько методов, но преобладает один. Английский — нетипичный индоевропейский язык в том смысле, что он утратил большую часть своих флективных форм и стал в значительной степени изолирующим. В изолирующем языке, хорошим примером которого является китайский, слова не меняют форму, но их значение во многом зависит от порядка, в котором они подобраны. Одно и то же слово может обозначать не только разные времена, числа или падежи, но и разные части речи, в зависимости от того, где они встречаются в предложении. Слово walk, например, может быть как глаголом (ходить), так и существительным (прогулка), и если это существительное, то оно может стоять в любом падеже. Порядок слов гораздо важнее в сильно изолирующем языке, чем в высоко флективном языке. В английском предложении “The dog bit the man” («Собака укусила человека») вы узнаёте, кто кого укусил, из того, кто из участников стоит перед глаголом, а кто следует за ним. Если вы измените фразу на “The man bit the dog” («Человек укусил собаку»), значение изменится на противоположное и будет достойно освещения в новостях. В немецком или русском языках вы можете выразить любое значение с помощью любого порядка слов, потому что у слов «человек» и «собака» будут разные формы в зависимости от того, являются ли они субъектом или объектом.[40]

Третий основной тип грамматической системы — агглютинативный, в котором правила грамматики в основном касаются того, как составлять слова путём расстановки в ряд элементов, каждый из которых имеет определённую форму и значение. На первый взгляд, они могут выглядеть похожими на индоевропейские модели словоизменения, если то, что добавляется к базовой форме, является суффиксами, и их не слишком много. Например, в турецком языке ev — это «дом», ler — суффикс множественного числа, а evler — «дома». Но вы можете добавить сразу несколько суффиксов: den — это суффикс падежа, означающий «из», поэтому «из домов» будет ev + ler + den = evlerden.

Добавляемые элементы не обязательно должны быть суффиксами. В суахили большая часть грамматики составлена с помощью префиксов. Множественное число от kikombe — vikombe; единственное число от watu — mtu. Если бы вам встретилось слово kilichotutosha, вы бы глянули в словарь и нашли слово tosha, которое означает «быть достаточным». Чтобы понять слово целиком, вам нужно было бы распознать четыре префикса и знать, что, когда они встречаются в таком порядке: ki — это префикс темы для определённого класса существительных, li — префикс прошедшего времени, cho — относительное местоимение для того же класса существительных, что и ki, и tu — местоимение объекта первого лица множественного числа. Так что слово kilichotutosha означает «(то), чего нам было достаточно».

Всё это может звучать довольно устрашающе, но так происходит главным образом из-за того, что это очень сильно отличается от того, к чему вы привыкли, а не из-за того, что это изначально сложно. На самом деле, агглютинация может привести к созданию освежающе логичного и подчиняющегося правилам языка. В тексте на суахили для начинающих на первом уроке можно ввести три или четыре времени глагола и сразу ожидать, что вы сможете использовать их для любого глагола в языке с учётом его корня. Это коренным образом отличается от французского или испанского; это не только разумно, но и легко: изучение трёх времён просто означает изучение трёх двухбуквенных приставок.

Это не означает, что агглютинативные языки обязательно абсолютно просты, полностью подчинены правилам или легки в изучении. Иногда, например, в них имеет место гармония гласных, когда гласные в суффиксах или приставках (или инфиксах, вставляемых в середину слова!) должны изменяться, чтобы соответствовать гласным в корневом слове. В турецком языке гласные делятся на «гласные переднего ряда» (среди которых e и i) и «гласные заднего ряда» (среди которых a и o). В моём примере, приведённом выше, суффиксами множественного числа и аблятивного падежа были ler и den, потому что ev содержит переднюю гласную. Если корневое слово содержит задние гласные, например, oda (комната), то суффиксы также должны содержать заднюю гласную, поэтому «из комнат» будет odalardan. Я упоминал, что «местоименные префиксы» в моём примере из суахили относятся к определённому классу существительных; классы существительных примерно эквивалентны грамматическому роду, но их восемь. Множественное число для kitu — vitu, множественное число для mtu — watu и так далее; и у каждого класса существует свой собственный набор «согласований» (префиксов и других строительных блоков для различных целей). В некоторых языках типа эскимосского (иногда называемых «полисинтетическими»), агглютинативный принцип возносится до умопомрачительных высот, когда длинное и сложное английское предложение превращается в одно слово.

Иные системы письменности

Многие языки написаны алфавитом, в котором для обозначения основных звуков языка используются немногочисленные символы и потому их можно использовать для написания всех его слов. Степень соответствия правописания произношению сильно варьируется. Английский язык заимствовал слова из многих источников, и написание и произношение в нём не эволюционировали последовательно или в одинаковом темпе. Поэтому в английской орфографии существует много несоответствий, и для запоминания требуется приложить изрядное количество усилий. Тем не менее, при достаточной практике вы обычно можете достаточно точно угадать, как произносится незнакомое слово. В суахили и турецком языках совпадение настолько близко, что вы всегда можете правильно произнести новое слово с первой попытки или написать по буквам то, что впервые слышите.