Исида подошла к окну, пытаясь понять, можно ей выйти из дома или нет. Она осторожно толкнула дверь и отскочила внутрь. Но путь был свободен и, поколебавшись, девушка вышла в сад.

Наренгу лежал на каменной горке, вокруг которой дымилась выгоревшая земля. Камни под ним казались раскаленными. В человеческом обличие это выглядело странно. Исида отвела взгляд, чтобы он не увидел в нем жалости.

— Я решила, что мне можно выйти, — сказала она.

Наренгу поднялся ей навстречу.

— Тебе все можно, — кивнул мужчина.

— Ты что-то сделал, чтобы я не могла бежать?

— Нет, — он покачал головой.

— Ты решил мне верить?

— Нет. Ты ничего не обещала мне.

— Тогда, что происходит? — раздраженно спросила Исида.

— Я отдыхаю, — сказал Наренгу. — Советую и тебе заняться тем же самым.

— Я думала, что ты хочешь как можно скорее вернуть камень души? — удивилась она.

— Больше всего я хочу несколько дней покоя. Мы оба должны отдохнуть. Выспаться, поесть, полежать на солнце. Что ты делала эти бесконечные месяцы?

— Бежала без остановки, — призналась Исида. — Вскакивала ночью с твоим именем на губах, и снова бросалась бежать. За исключением времени, проведенного у Мурона, но я не могу сказать, что имела там возможность расслабиться.

— Я тоже, — признался он. — Мне хочется на несколько дней прекратить это.

— И ты не боишься, что я сбегу? — удивилась девушка.

— У меня есть кое-какая гарантия, — Наренгу зловеще улыбнулся.

— Ты что-то сделал, пока я спала? — спросила Исида, перебирая возможные варианты, начиная с самых ужасных.

— Да, — ответил Наренгу.

— И что же? — поинтересовалась она, подготавливая себя к худшему.

— Купил этот дом, потом пироги с вишней, принял ванну, — перечислил он.

— Тогда я не понимаю, что за гарантия, — все больше удивляясь сказала Исида.

— Здравый смысл, — ответил Наренгу. — Я много размышлял, о том, что ты говорила вчера. О каждом твоем слове. Мне кажется, что ты понимаешь все правильно. Здравый смысл удержит тебя здесь. Я, конечно, готовился к худшему, пока считал, что ты мне не веришь, но твое мнение изменилось без моего участия. Ты больше не думаешь, что я устроил этот дурдом в Михелле. Значит, мы не враги.

— Но я могу попытаться решить проблему одна.

— Глупости, — отмахнулся Наренгу. — Ты прекрасно понимаешь, что с моей помощью тебе будет легче. Даже ущербный дракон остается драконом, — сказал он и с наслаждением потянулся.

По его телу побежали огненные всполохи. Исида замерла, любуясь им. Она инстинктивно сделала к нему шаг, но остановилась, не понимая, какими теперь должны быть их отношения. Вчера он сказал, что любит ее и недвусмысленно заявил, что хочет. Сегодня же он выглядел отстраненным. Таким девушка знала его в то время, когда была безнадежно влюблена. Она очень жалела о своей выходке с грезами при их встрече. Ей было неприятно вспоминать о том, как она поступила. Надо было остаться с ним в их фантазии или честно прекратить ее для них обоих. Тогда ей помешал страх.

— Я тебя прощаю, — сказал Наренгу. — Ты же хочешь принести мне извинения, да? Еще ни разу не видел тебя настолько виноватой. Это потому, что магия Женрина все еще действует?

Исида усмехнулась:

— Это действует упомянутый тобой здравый смысл. Я с этим смыслом давно не виделась и от столкновения произошел шок. Как ты можешь меня простить, Наренгу? Мы оба определенно не самые добрые люди?

Дракон потянулся, принимая новую позу. Исида поняла, что жалость по отношению к нему неуместна — он внушал восхищение и так, необращенным.

— Я могу тебя простить потому, что если бы ты мне изменила, — он холодно усмехнулся, приподнимаясь в языках пламени, — если бы ты мне изменила и я получил тому прямые доказательства, то тоже не стал бы церемониться.

— Но я не дождалась конца расследования, не поговорила с тобой…

Наренгу махнул рукой.

— Ты не единственная поверила в это. Были маги, более искушенные в ведении следствия, но и им хватило доказательств. Поэтому я простил. Перестань смотреть на меня с таким виноватым лицом, я могу подумать, что тебя подменили. Магии твоего отца явно не достаточно для такой глубины чувств, учитывая, что прежний облик почти вернулся. Лучше скажи колкость, как ты умеешь.

Исида кивнула, принимая его прощение, будто бы они вдруг поменялись ролями.

— А где Викси и ребята?

— Ребята — это вишневая нечисть и осьминог-перебежчик? — засмеялся мужчина. — Я дал им возможность немного прийти в себя. Они недалеко, но я не буду их пока пугать своим присутствием. Пусть тоже убедятся в моей бесконечной доброте и щедрости.

— Ты думал, о том, кто стоит за смертью графа? — спросила Исида.

— Конечно, много раз, — сказал Наренгу. — Но мы сейчас об этом говорить не станем.