Шрифт:
Чёрт, как же сложно. И не уйти…
Какое-то время мы так и сидели. Я мысленно билась головой о стену, а о чём думал Кайл приходилось только догадываться. Хотя он и без того озвучил свои мысли вскоре:
— Ты была права. Насчёт той… На лестнице.
Что я там говорила про уйти и запереться в комнате одной?!
Забудьте!
Никаких запереться, пока не пояснит, что имел в виду!
Что значит “ты была права”?!
Глава 16.1
— П-права? — запнулась, отстраняясь и глядя на него с подозрением.
Опять захотелось его придушить. Это он, кстати, понял всего за мгновение. Обнял меня ещё крепче, фактически впечатывая в себя.
— Не настолько права, — поправил себя самого, выдержал небольшую паузу, после которой добавил совсем тихо: — Мы с ней когда-то были вместе. Я об этом.
— А, ну, это я уже и без тебя поняла. Вряд ли бы она иначе стала вещать мне о твоём волчьем темпераменте и какой никудышный из тебя любовник, — поморщилась.
Сам факт того, что сидящий подо мной парень принадлежал когда-то кому-то ещё, выводил из себя. Хоть и правда привязывай его к себе верёвкой, чтобы всегда был на виду.
— Не стоит ей верить. Почти всё из того, что она может тебе рассказать — сплошное враньё, — криво усмехнулся оборотень, опять замолчал, дополнив с задержкой: — В настоящий момент она спит с альфой соседнего клана. Думаю, это ты тоже уже поняла. Соответственно, вспоминать её больше не обязательно. Закроем тему с ней раз и навсегда? — предложил следом. — Я бы и сейчас не стал об этом говорить, но не хочу, чтобы ты снова вдруг себе не того надумала, не спросив меня о том, насколько это правдиво или же нет.
— Я не из-за её слов разозлилась, — тоже решила признаться, раз уж пошли такие откровения. — Просто… сколько их? Тех, с кем мне ещё придётся столкнуться. Сперва в твоём доме, сегодня на работе, а завтра где? И почему Алисы? У тебя фетиш что ли на это имя? — закончила совсем ворчливо.
Он же опять усмехнулся.
— Нет, скорее аллергия. Особенно, с некоторых пор.
— Оно и видно, — продолжила ворчать.
Послышался тяжёлый вздох. Кайл пересадил меня иначе, развернув к себе лицом. Заново обхватил моё лицо своими ладонями, ласково провёл большими пальцами по скулам.
— Если пообещаю, что такого не повторится, перестанешь злиться? — поинтересовался. — По крайней мере, постараюсь сделать так, чтоб подобных провокаций больше не случалось, — запрокинул мою голову выше, заглядывая в глаза. — А если и случались, то как можно реже. Что скажешь?
— Скажу, что очень хочу тебе верить. И ты просто предупреждай меня заранее в следующий раз, что вот здесь я могу встретить твоих бывших. Чтобы я хотя бы морально была готова.
На это меня одарили скептическим взором.
— Не уверен, что ты, правда, хочешь знать настолько точное число. Даже приблизительное.
Как вдохнула, так и не выдохнула.
— Вот до этого момента действительно не хотела, даже не думала, — отозвалась честно. — А теперь уже не уверена… Что, так много, да? А ещё меня за одного-единственного Александра ругал, — вернула шпилькой, помня, как он реагировал на друга все разы раньше.
Скептицизма в изумрудных глазах стало ненамного меньше. А ещё он призадумался. Надеюсь, не над тем, чтоб их реально всех посчитать. Уж больно долго думал.
— В своё оправдание могу сказать, что я тоже очень ревнивый. Как и все оборотни в принципе. Чувство собственничества у нас в крови. Как и дух соперничества, — типа повинился. — Именно поэтому мы с тобой сразу женаты. Чтоб неповадно было некоторым вдруг понапрасну считать, что отсутствие метки что-либо означает, — ещё и нахально ущипнул меня за зад.
Вот же… Самодовольный мерзавец! Но отвечать что-либо не стала. Просто обняла его. Хотя кое-что всё-таки озвучила:
— До тебя никогда никого не ревновала.
По крайней мере не так сильно и не без повода.
— И это я тебе ещё даже не нравлюсь, — не менее самодовольно заявил этот… который самодовольный.
— Да кошмар! — ужаснулась с самым честным видом. — Лучше бы тебе тогда и дальше мне всё так же не нравиться, иначе точно ошейник надену, — хмыкнула. — Чтоб наверняка.
А он улыбнулся. С теплом. Ласково. И явно что-то задумав.
— Пойдём, прогуляемся? — вдруг сменил тему.
И даже нарочито галантно предложил ладонь, перевернув её внутренней стороной вверх.