Я провел пальцем по кромке стакана с пойлом, не всматриваясь в Ваху. Что надо я уже увидел. Даже не глядя на него, я чувствовал вибрации паники.

—Белый, ты че упал с дуба? — он резко вскочил с места и уперся руками в стол, всматриваясь в меня скорее напряженно, чем злобно. —Я за тебя жизнь готов отдать. И много раз рисковал собой ради твоих дел! Подставлялся!

Не спорю. Мы реально прошли все, теперь проходили и предательство.

Осознание вины уже витало в воздухе. Он все понимал, как и я. Не дурак. Как и я.

—Не спорю, но как так вышло, что Маша в тот вечер оказалась в бильярдном клубе? Как вышло так, что Азиза знала об этом? Ведь все организовывал ты, и о Маше, по сути, знал тоже только ты. Ты занимался подбором персонала, ты всех проверял, чтобы чужие вдруг не оказались там. Все же было под контролем?

Ваха скривился, а затем печально ухмыльнулся. Атмосфера в кабинете сгущалась, но итог всего знал только я один.

—Сколько лет ты меня знаешь? — грубо прозвучало в ответ. А затем воспаленный взгляд остервенело впился в мое лицо.

Всю жизнь я знал его, с самого юного возраста. И он точно так же знал, что я не прощал, если за моей спиной имеют какие-то дела против меня. А это я расценивал как предательство.

—Двадцать лет. Знаю. Считал тебя другом. Но сейчас понимаю, что назвать тебя другом больше не могу. Предательств я не прощаю, так что наши с тобой пути расходятся с сегодняшнего дня.

Графин, стоящий на столе, резко упал на пол и разлетелся на мельчайшие осколки. Ваха направил на меня злейший взгляд и выплюнул:

—Ради какой-то девки ты готов все перечеркнуть?! Да? Вот так легко? Ты спятил, Белый, и это только лишний раз доказывает, что мои действия тогда были направлены в нужное русло. Трахнул бы ее и забыл. Закрыл бы свой ебучий гештальт! К появлению Азизы я не имею никакого отношения, она просто имела представления о том, как мы проводим такие мероприятия и пришла, никто тут не виноват. Вообще, блять, никто не виноват. Не зашла бы она, ты бы уже на следующий день забыл о своей писючке.

Я глубоко вдохнул и сжал руки в кулаки. Теперь надо было быть спокойным, сохранять разум, здравый рассудок.

—Я перечеркнул все не ради кого-то, а потому что ты пошел в обход и сделал так, как я не просил, видя мое состояние. Ты меня предал, Вах, а я чуть не сломал жизнь человеку. Кто кто, а ты должен был понять, что здесь не просто трах, — я посмотрел ему в глаза открыто, сказал все как на духу. —Ты не имел права вмешивать ее. И я все сказал. Я не могу доверять человеку, который однажды переступил через меня.

—Ты с ума сошел!

Я отвел взгляд и уверенно заявил:

—У тебя будут хорошие выплаты.

—Да завали…как будто ты не знаешь, что мне деньги не нужны. Но ты совершаешь ошибку. Особенно сейчас, когда ситуация нестабильная. Ты ходишь по лезвию ножа, — он пригрозил мне пальцем, не прекращая зрительного контакта.

—Если бы на месте Маши была твоя дочь, что тогда? — я рубил, это изначально неправильное сравнение, но Ваха понял, сжав челюсть так, что я буквально слышал хруст костей.

—Не смей, моя дочь…

—Неприкосновенна. Маша тоже неприкосновенна…друг, — последнее слово поставило точку в наших отношениях.

**************

Кракен без стука зашел в кабинет, за ним двое…из ларца, одинаковых с лица. Историю первого я знал хорошо, второй по рекомендации.

—Белый. Я привел. Как и договаривались.

Да, мы договаривались, что мне нужны новые люди, и это совсем не значило, что старых я вышвыркнул. Нет, просто многие ушли вслед за Вахой, и я их не винил. В наших делах нужно было выбирать тех, с кем хочешь работать, ведь от этого зависел успех выполнения поставленной задачи, а с Кракеном договориться выходило не у всех.

«Ты поставил главным головореза» однажды заявил мне Ваха, когда мы столкнулись в клубе Порока. И не соврал, конечно, чего стоило хотя бы то самое задание, что было поставлено перед ним до трагедии. Инфу выбили, всех зачистили, но какой ценой?

Ценой жизни. Всех. Жестокая расправа.

Ваха, безусловно, был прав, зато Кракен имел принципы, которые мне нужны были на тот момент.

—Женя, — первым представился уже знакомый мне. Я кивнул.

—Саша, — представился второй.

«Тезка» пронеслось у меня в голове. И даже взгляд похож, такой же наглый, как был у меня в молодости.