—Шут, — добродушно прокомментировала мою шутку мама, а потом притянула мою руку к лицу и потерлась щекой.

—Не волнуйся, мы все равно придем к общему знаменателю, просто ему, как импульсивному парню, нужно время.

—А еще ему нужна правда, сын.

Ага, чтобы он не смог с нею жить? Иногда правда может быть слишком болезненная, и в данный момент жизни я не считал, что моему сыну она была уж так необходима. Если можно обойтись малой кровью.

—Кому нужна такая правда? И порочить имя матери я не стал бы никогда, так что правды ему не видать.

Тяжелое дыхание повисло в воздухе.

—Иначе он так и будет тебя ненавидеть всю свою жизнь, — прошептала мама, всматриваясь в мое лицо уставшим взглядом. —Найди правильные слова, чтобы и честь не запятнать, и правду сказать.

—Это мой сын, и он на девяноста процентов похож на меня, а это значит, что он все равно ко мне придет. Рано или поздно.

Теперь каждую пятницу я приходил к матери, а не в клуб. И моя жизнь приобрела совсем другой оттенок. Из черного в темно-серый.

А сейчас я сидел на самой бесполезной встрече в своей жизни, где мне пытались втюхать откровенную херню. Это было ожидаемо, ведь теперь я более осознанно подходил ко всему, с чем имел дело. Не каждый мог легко договориться через посредников. Совсем никто, скорее. Во всем я принимал личное участие, и если в этом не было резона для города, то сделки не подходили к логичному завершению.

Ситуацию не спасало даже то, что я сидел в своем любимом ресторане. Тут была по-домашнему вкусная еда, и кто бы что ни говорил, даже самые богатые люди приходили сюда за домашней атмосферой и пищей.

И все было более-менее терпимо, пока головная боль снова не сковала меня. Пока не выбила одним точечным ударом весь воздух из легких. И пока я не напоролся взглядом на обнимающуюся парочку.

Сначала у меня сжало виски, а когда парень прокрутил девушку, я ощутил прилив панического восторга, смешанного с отчаянной ревностью и желанием убивать. Маша стояла в объятиях парня прямо перед моими глазами, и теперь она смотрела на меня. В ее глазах — чистейший страх и паника, и уже были видно, как маленькие ручки пытались осторожно отодрать парня от себя. Но он тоже не промах. Не отпускал.

Не дурак.

Я бы тоже не отпустил. И не отпущу теперь.

Все выветрилось из головы. Все нерушимые запреты, все обещания и все желания не навредить. Я просил ее об одном: больше никогда не появляться. Возложил ответственность за собственную слабость на маленькую девочку. Собственноручно отправил куда подальше, вручив в ее руки множество билетов жизнь. Богатую. Без проблем. Без переживаний. Она могла стать кем-угодно в любой точке земного шара, но спустя столько времени я видел ее перед собой.

Живое олицетворение самого прекрасного в этом мире.

Моя зависимость.

В руках другого. Змеей ревность уже опоясывала меня до противного хрипа от недостатка воздуха. Он точно подходил ей больше, точно был в разы лучше

Она явно захотела довести меня, ведь она та, кто умело сломала каменную глыбу, находящуюся вместо сердца.

Стакан от напряжения выскользнул из рук и с грохотом упал на пол. Это привлекло внимание всех, сидящих за столами близ меня. Пытливость окружающих напрягала. Взгляд Маши плыл вслед за стаканом, а после резко поднялся к моим глазам.

Я дал тебе шанс, почему же ты нарочно выкинула его?

Маша же, увидев мою реакцию, потянула смазливого паренька за руку прочь из здания, но уже поздно принимать какие-либо шаги. Побледневшая, но такая же прекрасная, она пыталась сбежать. Не осознавая до конца, что теперь все. Я дал тебе шанс, теперь все. Я не смогу. Никак.

ГЛАВА 5

МАША

Я окаменела в руках Вани, и тут же постаралась совладать с собой и попытаться отодвинуться от друга. Это было не так уж и просто, если не сказать, что невозможно, потому что парень сжал меня в стальных объятиях. Все это время мои глаза неустанно следили за каждым движением Белова. За сжатыми губами и сдвинутыми темными бровями, олицетворяющими все самое свирепое в этом мире. Мне казалось, что любое движение Вани могло бы спровоцировать извержение вулкана, чья лава испепелит нас не оставив и следа.

Холод коснулся лопаток и плавно скатился в пятки.

—Вань, давай уйдем, — мертвецким голосом прошептала я, не сводя взгляда с мэра. Он также остервенело смотрел на меня. До пульсации в теле и мелких уколов иголками по коже. У меня дыхание перекрывало от всего происходящего.

—Что случилось? —быстро сосчитал мою реакцию друг и резко развернулся, чтобы столкнуться взглядом с мэром. Лобовое. Насмерть. Руки на талии медленно сжимаются в кулаки, а моя паника начинает скачкообразно расти с каждой долбанной секундой происходящей катастрофы. —Из-за него, да? Он тебя донимает? Ты поэтому уехала? Блять, я как чувствовал, что дело не в работе и сложной ситуации, так просто не бегут из города, бросая всех и вся. Не меняют жизнь за сутки.

Повернувшись ко мне лицом, Ваня зарылся в волосы у виска и прошептал тихо на ухо, от чего по коже пронеслась колонна муравьев.

—Что он сделал? Говори, и я решу этот вопрос, я не дам тебя в обиду, — голова медленно опустилась еще ниже, и со стороны могло бы показаться, что мы совсем не разговаривали.

—Ваня, я прошу тебя, давай просто уйдем, ладно? — насильно подняв голову, я столкнулась лбом с угловатым подбородком, а потом перехватила лицо парня окоченевшими ладошками. Мне проблемы ни к чему. И ему они не нужны. Зачем накалять?