Монастырские служки вынесли большие медные чаны с чаем и поставили их на поляне перед палатками. Торговцы-разносчики установили свои лотки с лепешками, кульками с ячменной мукой и глиняными горшками с маслом.

– Здесь не только китайцы и тибетцы, - Ян показал на мужчин в тюрбанах и шапочках, - но и люди горных племен. Они ведь не ламаисты.

Сяо тихо сказал:

– Месяц назад по поселкам этого района ездили медицинские отряды и делали прививку против оспы. А недавно стали ходить прорицатели и говорить, что прививки рассердили небо и уже начались зловещие знамения - по ночам в горных лесах появляются разноцветные огни и загораются деревья. Потом пошли слухи, будто бы скоро все монастыри закроют, а женщинам будут делать уколы, после чего у них вырастут красные волосы. Позавчера вдруг умер настоятель от неизвестной болезни.

Сяо посмотрел на Яна и прищурил глаз.

– Как по-твоему, настоятель умер сам или...

– Надо расследовать. Интересное дело, завидую тебе. Очевидно, настоятеля прикончили "рогатые драконы".

Сяо кивнул головой:

– Эта контрреволюционная община ведет свое происхождение от синдиката преступников "Цинбан" и унаследовала все тайные методы бандитов. "Цинбанцы" и их соперники "хунбанцы" были мастерами по части убийств. В Америке тоже были такие синдикаты...

– Да. Я читал о них. "Крайм, инкорпорейтед" и "Мардер, инкорпорейтед". И еще "Мышьяковый синдикат" Петрилло. Они принимали заказы на устранение людей, превратили это в коммерцию...

Сзади них раздался истошный крик. Сяо оглянулся, охнул и бросился в толпу, Ян за ним. Около чанов катались и извивались на траве три человека. Их окружили со всех сторон. Из монастыря прибежали ламы-лекари. Протолкавшись к чанам, один из них зачерпнул чай деревянным ковшиком, поднес его ко рту, но тут же сплюнул и проорал что-то. Служки сейчас же опрокинули содержимое чана на землю.

И в этот момент запылали как от молнии ели и кусты можжевельника на краю поляны. В толпе заголосили. Многие бросились к монастырским воротам, смяли служек и подбежали к большим медным цилиндрам под навесом. Каждый старался пробиться вперед, чтобы повертеть цилиндры с наклеенными на них молитвенными бумажками. Такая же свалка началась и у черного полированного камня. Толпа повалила два сурбагана у ворот. Крики и вой становились все громче.

Ян оглянулся. Около него стоял Вэй, приоткрыв рот и втянув голову в плечи.

– Бежим туда,- шепнул Ян.- Начинается бунт.

– Вот он - Сяо!
– Вэй показал в сторону палаток.
– Там бегают люди с нарукавными повязками наверно ополченцы

На краю поляны тушили огонь - на помощь ополченцам прибежали молодые монахи с ведрами.

Ополченцы выкрикивали хором

– Спокойствие! Спокойствие! Прекратите суматоху.

Со стороны перевала приближались два грузовика с разноцветными флагами. Вслед за первыми машинами показалось еще несколько. Они шли со стороны леса на склоне холма.

В разноголосый шум толпы ворвались веселые звуки - загрохотали гонги и барабаны, запищали флейты. Эта музыка явилась полной неожиданностью для всех. Голосившие женщины замолкли. К монастырским воротам подъехала грузовая машина. В ней стояли девушки с красными нарукавными повязками. Они выкрикивали в рупор:

– Внимание! Внимание!

– Слушайте все! Подойдите ближе!

Ян и Вэй стали пробиваться к машине. Девушки снова забили в барабаны и гонги. На грузовике поставили ширму и началось представление.

Девушка в халате, игравшая роль прорицательницы, протяжно, нараспев говорила:

– Внима-айте ве-ерующие... Великие беды обрушатся на всех... Страшные огни зажигаются в лесах по ночам, это злые духи, ликующие из-за того, что на верующих поставили знаки...

Над ширмой появилась улыбающаяся физиономия в берете с красной звездочкой.

– Не верьте ее вранью, - звонко заговорила девушка, - ей заплатили враги, чтобы она дурачила народ. А разноцветные огни по ночам - это японские фейерверки. Деревья загорались из-за так называемых термитных карандашей. В конце нашей программы выступит фокусник и покажет вам, как это делается.

Прямо к палаткам подъехали два грузовика, с них спрыгнули люди с белыми повязками на рукавах. Они подбежали к лежавшим на траве погрузили их в машину и уехали.

На другом конце поляны - у подножия горы - тоже шло представление.

– Наверно, высмеивают распространительниц слухов, - сказал Вэй.
– На местном наречии, ничего нельзя понять.

В толпе, обступившей грузовик, послышался смех.

На большой камень около палаток поднялась девушка в штанах и стала говорить что-то женщинам в шапочках из разноцветных ленточек, с косичками, украшенными бляшками и монетами.