Писать стало неудобно, мягко, поэтому я оторвалась, подняла голову и растерянно посмотрела на стоящего очень близко Ренара.

Архимаг ответил мне спокойным взглядом.

– Так писать неудобно, – призналась, виновато поджав губы.

Лорд Армейд не расстроился, кивнул понимающе и… ковёр значительно ужался в размерах и теперь находился только подо мной.

– Спасибо, – поблагодарила с улыбкой и запоздало спросила: – что случилось?

Ренар кивнул ещё раз, словно только этого вопроса от меня и ждал, и шевельнул ладонью, вставая боком и открывая мне вид на дверь.

Та распахнулась, внутрь влетел магический кокон. Сияющий и шевелящийся.

Под моим испуганным взглядом часть силовых потоков разошлась, открывая лицо бессознательного паренька, которое показалось смутно знакомым.

– Парень маг, – принялся рассказывать Ренар, продолжая стоять на месте и смотреть на меня, – под чарами внушения пробрался в лавку, усыпил мистера Дейри, запечатал вход и пытался проникнуть в мастерскую.

Я охнула, прижимая ладонь к губам, и хотела было бежать проверять, как там Олон, но Ренар, словно мысли мои прочитав, успокоил:

– С ним всё хорошо. Я хочу, чтобы ты обратила своё внимание на другое.

Ректор дождался, пока я снова испуганно на него посмотрю, и с нажимом проговорил:

– На парне чары внушения. Того, кто их наложил, не отследить.

Странные подозрения зашевелились где-то в душе, но я, отняв ладонь от лица, всё равно с опаской спросила:

– И?

Не покидало ощущение, что Ренар говорил об одном, а имел ввиду совсем иное.

Подозрение подтвердилось, когда архимаг махнул на магический кокон с человеком внутри рукой и заявил:

– Вот так надо делать, когда отправляешь послание тому, кто имеет крайне высокие шансы выйти на тебя и казнить за изготовление запрещённых разработок!

Кисло посмотрела на него снизу вверх.

– Глазки мне не строй, – не смягчился лорд Армейд. – Всего одно заклинание внушения, и какой результат. Ни одной крохотной ниточки, ни одного призрачного шанса выйти на тех, кто стоял за попыткой проникнуть к тебе.

А я вот не поняла:

– Это ты сейчас их хвалишь и меня ругаешь или просто их ругаешь?

Ренар не ответил. Подозреваю, он и сам ответа не знал.

Постояв ещё немного, тяжело вздохнул, движением руки отправил пленённого мага куда-то порталом и пошёл… ко мне на коврик.

За тем, как пугающий весь континент архимаг устраивался рядом со мной на полу, я следила с улыбкой. Он же, демонстративно кряхтя, старательно сохранял хмурый вид.

Уселся. Устроился с удобством, я бы сказала, но сам Ренар выглядел так, ну прямо так…

– И что, удобно тебе на полу работать? – спросил с сомнением, оглядывая мастерскую.

– Конечно, – подтвердила бордо, продолжая улыбаться. – Правда, не знаю, почему, но я всегда на полу работаю.

А потом подумала, что раз уж он всё равно рядом сел, значит, можно и спросить:

– У тебя со временем как?

– Пара минут есть, – лорд Армейд мгновенно посерьёзнел и прямо спросил: – Что-то придумала?

– Возможно, – ответила уклончиво и, поколебавшись, потянулась, взяла листок с пола и протянула Ренару.

Он взял и сразу вчитался, второй рукой обнимая меня за плечи и притягивая к своему плечу. Я не возражала, напротив, обняла в ответ, разместив ладонь по центру его груди.

Читал архимаг, как оказалось, молниеносно, его не смутил даже мой корявый, потому что писала быстро, почерк.

Опустив руку, повернул голову и заглянул в мои глаза.

– Хорошая мысль, – похвалил кивком, – только как воплотить это в жизнь?

Я улыбнулась, возможно, немного самодовольненько.

Ректор хмыкнул и съехидничал:

– Ну да, как же я забыл, что говорю с девушкой, которая исключительно из чувства противоречия за два дня создала сбрасывающую магические маяки брошь?

Там неприятная вышла история. С год назад, по весне, как раз в попытках отыскать Инфарнеля, указом короля на всех подозрительных по мнению стражей личностей вешались следящие маяки. Просто так. На кого угодно, кто хоть немного не понравился патрульным. И там сразу в первый же день случилось кое-что крайне жуткое и гадкое. Один из стражей, нагло злоупотребив своими полномочиями, поставил следилку на Иеру, девушку-официантку в таверне «Злопамятный». И пришёл к ней ночью. Не повезло, что жила Иера одна. Я о случившемся узнала случайно – бабулечки на улице шептались. Естественно, я тут же рассказала об этом Экерту, потребовав у старого друга объяснений и справедливости, а он… не сказав ни слова, ушёл куда-то, а вернулся через час, мрачный, как туча, и с костяшками на руке сбитыми. «Больше такого не повторится», – вот и всё, что он мне сказал. Это я потом узнала, что Экерт того стража на виду у коллег избил до полусмерти и пригрозил убить того, кто ещё посмеет злоупотреблять положением. Но после ухода лорда Саэллара я ничего не знала, потому что он же благородный и гордый до невозможности и мне ни слова не сказал. Вот так и вышло, что ужасно злая я провела сорок восемь часов без сна, но придумала, создала и запустила в массовое производства блокирующие поисковые маячки броши.