— Кажется, это здесь, — еще раз сверился с адресом Дилан и постучал.

Открыли не сразу. Но когда на пороге появился человек с фотографии, мистер Нолан не сдержался.

— Ты…. — прошипел Дилан и втолкнул мужчину внутрь.

— Вы проявили грубость, придя в мой дом. И все же я просто спрошу. Что вам нужно? — спокойно отреагировал Ульв.

— Это ты объясни, что тебе нужно от нашего сына?

— Уж не Рона ли вы имеете в виду? — ухмыльнулся оборотень, понимая, кто перед ним стоит. — Славный мальчик.

— Подонок! — сорвался отец юноши и схватил Ульва за ворот рубашки. — Что ты с ним делал? Ты трогал его? Отвечай, мерзавец, пока я не придушил тебя!

— Пап, стой! — повис на руке Дилана, не пойми откуда взявшийся, Рон. — Пап, это не то, что ты подумал! Отпусти его!

— Рон? Что ты здесь делаешь? — опешил мистер Нолан, отцепившись от оборотня.

— Почему ты не в школе? — строго спросила Холли.

Пацан негодующе развел руками.

— Так, уроки закончились. Вы-то зачем сюда пришли?

— Нет, это ты объясни, зачем сюда ходишь? Кто этот человек? — Дилан редко повышал голос на сына, но сегодня он уже был на взводе.

— Покажи им, — попросил Рон Ульва.

Наставник внимательно посмотрел на парня, чуть склонив голову в бок.

— Ты уверен?

— Да. Пусть лучше узнают сейчас.

Оборотень, единственный, кто оставался спокойным во время всей перепалки, жестом пригласил всех желающих пройти в гостинную. Запер входную дверь, прошел в дальний угол комнаты и стал раздеваться.

— Ты что творишь?! — выкрикнул мистер Нолан под судорожный вздох миссис Нолан, вцепившейся в рукав мужа.

— Мам, пап! — выставил в защитном жесте руки Рон. — Просто смотрите.

Скинув с себя всю одежду, Ульв опустился на четвереньки и обернулся волком. Огромный серый зверь с желтыми глазами вышел на середину комнаты и лег. Легла и миссис Нолан. Как набитый старой обувью мешок. Резко и с глухим стуком, успев до падения шумно втянуть воздух. Когда Холли пришла в себя, то поняла, что лежит на диване, а ее голова покоится на коленях, сидящего рядом супруга. Рон и одетый хозяин дома расположились на стульях напротив.

— Дилан, — зачем-то шепотом заговорила миссис Нолан, глядя ему в глаза. — Я видела волка.

— Не волнуйся, родная, мы все его видели, — ласково ответил мистер Нолан, погладил жену по голове и помог сесть.

— Теперь мы можем поговорить без кулаков? — не без сарказма в голосе поинтересовался Ульв.

Дилан, проявляя несвойственное ему упрямство, буркнул :

— Извиняться не буду.

— Я и не прошу.

— Ради Бога, — вмешался парнишка, — не ведите себя как дети. Ульв - это мои родители Дилан и Холли Нолан. Родители - это Ульв. Он оборотень. И нет, это не выдумки.

Холли с тоской поглядела на сына. Воспоминания о звере в его комнате и попытках парня рассказать о волке пронеслись в голове яркой вспышкой и осели тяжелым грузом на сердце.

— Неужели и ты, сынок, как он?

— Да, мам, я оборотень.

Потрясенная женщина с силой сжала руку мужа.

— И много вас таких тут? — недовольным голосом обратился Дилан к мужчине.

— Нас много, но не тут. Здесь только я и Рон. Про остальных мне, по крайней мере, неизвестно, — ответил Ульв в той же манере.

— А не тут. Это где? — продолжил упражняться в сарказме мистер Нолан.

— Это в другом измерении, под названием Фаркас. Там обитают исключительно оборотни.

— А вы, стало быть, к нам оттуда? Надолго?

Продолжить словесный пинг-понг не позволила миссис Нолан. Ее больше интересовала судьба сына.

— Значит, Рон тоже?

— Да.

Это короткое слово прозвучало как приговор судьи, и женщина, спрятав лицо в ладонях, заплакала. Это было видно по вздрагивающим плечам, хотя самого плача не было слышно.

— Мам, не надо, все хорошо, — Рон пересел на диван и обнял мать за плечи.

Подняв заплаканное лицо, Холли тихо спросила:

— Вы теперь заберете моего мальчика?

Оборотень промолчал, отведя взгляд в сторону. Горе матери ему было понятно. А каждое его слово ранило ее еще больше.

— Ну что ты, мам. Зачем ему меня забирать? — возразил Рон и, улыбнувшись, накрыл ее ладони своими. — Здесь мой дом. А вы мои родители.

Они, конечно, с наставником это не обсуждали, но юноша как-то не подумал, что его жизнь теперь может кардинально измениться. За исключением оборотов, разумеется. А вот Ульв был иного мнения.