Я помню.

– Я могу тебя обеспечить.

Найду ещё работу. Мне плевать.

– Через год или два открою свой ресторан или клуб. Вы ни в чём нуждаться не будете.

Скриплю зубами.

Мне не нужен этот ребёнок. Да. Он её. Но и его. В малышке кровь того, кого я желаю убить.

Я ненавижу Макса.

За то, что ему досталась она. Любимая Лида, считающая меня просто другом.

Она выбрала его. Только из-за одного.

Из-за своей беременности.

Из-за его денег.

– Нет, – опять плачет. – Я люблю его. У нас крепкая семья.

Говорит так, словно уговаривает себя.

– Если я сделаю шаг в сторону от прочерченного для меня пути, то его отец…

Она осекается, боясь.

Бесит. Блять, как всё бесит.

Что сделать ничего не могу.

Потому что она не хочет.

Её жизнь её полностью устраивает. Она не желает принимать помощь. Не пытается спастись. Она терпит Макса только из-за ребёнка. Говорит, что любит. Но нихрена она никого не любит.

Наверное.

Я не знаю.

– Прости, – отрывается от моей груди. – Мне просто нужно было выговориться…

Смотрит на свои дрожащие руки.

Мой взгляд сам падает на её голые ступни. Опять убежала из дома Державиных босиком, через окно, оставляя обувь в коридоре, чтобы никто из домочадцев не понял, что её нет на месте.

– Ты ведь не скажешь Максу, что я была у тебя?..

Соврать лучшему другу, которого ненавижу, в очередной раз? Запросто.

– Не скажу.

Её карие глаза загораются с новой силой. Она улыбается, тянет свои ладони к моему лицу. Дотрагивается до щёк и благодарно, радостно шепчет:

– Спасибо-спасибо-спасибо! За всё…

Наше время

Останавливаюсь у дома Державиных, паркуясь на свободном месте.

Ожидаемо, что столько народа пришло. Все лицемеры. Хотят показать, что они не были им безразличны.

Что все скорбят по Максу…

Прямо как я.

Мне плевать, что он умер. Лучший друг со временем так и не утратил свой статус. Но полностью изменил моё отношение к нему. Я стал равнодушен. К нему, к их проблемам.

Лида с каждым годом свыкалась, построила счастливую семью. Моя любовь к ней прошла. Но она чётко оставила след в моей душе. Такое не забывается.

Но со временем становится легче. Отпускаешь.

И даже сегодня я без проблем, оставив прошлое в прошлом, отошёл от Ярославы. Позволил ей остаться дома. Пусть. Побуду сегодня человеком, а не деспотом-опекуном.

Захожу в дом, где меня встречает Леся. Отвечаю ей неприкрытой брезгливостью. Ярослава была права. Всем на неё наплевать.

За час нахождения в доме Державиных ни одна тварь не поинтересовалась, что стало с Державиной-младшей. Только обосрали с ног до головы, вспоминая, какая она была хорошая, а сейчас стала натуральной дрянью, что, схватив все родительские бабки, пропала и даже не явилась сегодня на поминальный обед.

Но ни одна мразь не знает, что этот ребёнок пережил за это время. Продала всю одежду, лишь бы выжить. Ей даже нечем было платить за квартиру – недавно пришли счета с долгами.

Выдержав всего лишь час, встаю из-за стола. Мерзкие разговоры только сильнее разъярили меня. Хорошо, что Ярослава не приехала. Она бы здесь сошла с ума.

– Эмин, – Леся, судя по голосу, останавливает меня, трогая за плечо. Хочется скривиться из-за грязных пальцев, которыми она тронула меня, но сдерживаюсь. – Ты уже уходишь?

– Это не то место, где мне хочется оставаться.

– И то верно… – страдальчески выдыхает. – Как Ярослава? Ты же за ней приглядываешь, как хотела Лида? Почему она не пришла?

– Приглядываю, – если это так можно назвать. – Ей нездоровится.

– Понимаю… Извини, что она с тобой. Ты совершенно нам чужой человек, но бегаешь с ней. Но так захотели мой брат и его жена…

Не понимаю, к чему всё это. Строит из себя жертву. Единственная дочь его брата – и не с ней живёт.

Ей только плюс. Она и так купается в деньгах. Хотела бы бизнес брата – давно бы прибежала к Яре, даря ей притворную любовь и заботу. А мелкая бы повелась и всё бы ей отдала.

А тут… Спектакль, мать его.

– Мне нормально, – чеканю. – Где её комната, кстати? Она попросила меня забрать некоторые вещи.

Не знаю, зачем хочу увидеть её. Просто попытаться получше понять её.

Леся рассказывает, как пройти в её комнату. В ней оказываюсь через несколько минут, рассматривая свободное помещение. И такое ощущение, что я ошибся. Зашёл не туда.

Такое всё… Обычное, что ли.

Письменный стол весь в детских наклейках. На полках различные тетради, учебники, книги. На них же – забавные игрушки, статуэтки. Фотографии любимых исполнителей.