– Конечно. Каждый четверг тетя Синди выбиралась в город за покупками к Кроссену, а потом мы с ней заходили сюда. Она выдавала мне пятицентовик, завернутый в платочек.

– В мое время это уже был десятицентовик. Вы помните, что мистер Спенсер обычно говорил?

Бен согнулся, ревматически скрючил руку, паралитически искривил рот и прошептал: "Хо, пузырь! От этих сластей твой пузырь скоро лопнет, парень".

Ее смех взлетел вверх к медленно крутящемуся вентилятору. Мисс Куген бросила на них подозрительный взгляд.

– Это восхитительно! Только меня он называл крошкой.

Они в восторге смотрели друг на друга.

– Послушайте, как вы насчет кино вечером?
– спросил Бен.

– С удовольствием.

– Какое ближе всех?

Она хихикнула:

– Декорированный мною "Кинекс" в Портленде.

– А еще? Какие вы любите картины?

– Что-нибудь волнующее, с автомобильной погоней.

– А помните "Нордику"? Прямо здесь, в городе.

– Еще бы! Его закрыли в 1968-ом. Я ходила туда школьницей. Мы швыряли в экран коробки из-под попкорна, когда фильм был плохой.
– Она снова хихикнула.
– Обычно коробок не хватало.

– Там показывали старые сериалы, - вспомнил он.
– "Человек-ракета", "Крушитель Гэллахен", "Вуду - бог смерти"...

– Я этого не застала.

– И что же с ним случилось?

– Телевидение задушило, наверное.

Минуту они помолчали, каждый думал о своем. Часы автовокзала показывали без четверти одиннадцать.

Оба произнесли хором: "А помните?.."

Они переглянулись, и на этот раз взгляд мисс Куген был еще выразительнее, когда раздался смех. Даже мистер Лэбри за стойкой поднял голову.

Они проболтали еще четверть часа, пока Сьюзен неохотно не вспомнила о своих делах и не пообещала быть готовой в половине восьмого. Они разошлись в разные стороны, изумляясь, как легко и естественно сплелись их жизни.

Бен задержался на углу Брок-стрит взглянуть на Марстен Хауз. Он вспомнил, что большой лесной пожар 1951-го уже дошел до самых дверей этого дома, когда ветер вдруг переменился.

"Может быть, ему следовало сгореть, - подумал Бен.
– Может, так было бы лучше".

Нолли Гарднер вышел из здания муниципалитета и уселся на крыльце рядом с Перкинсом Джиллеспи как вовремя, чтобы увидеть, как Бен и Сьюзен вместе входят к Спенсеру. Перкинс курил "Пэлл-Мэлл" и вычищал складным ножом пожелтевшие ногти.

– Это ведь тот парень, что пишет?
– поинтересовался Нолли.

– Ну.

– Это с ним была Сюзи Нортон?

– Ну.

– Интересно.
– Нолли поправил форменный пояс. Звезда важно сияла у него на груди. За обоими этими предметами ему пришлось посылать в специальный магазин, город не мог себе позволить снабжать констеблей знаками отличия. У Перкинса звезда тоже была, но тот носил ее в жилетном кармане - поведение, для Нолли абсолютно непостижимое. Конечно, в Лоте все наперечет знали, что он - констебль, но есть же такая вещь, как традиция. И такая вещь, как ответственность. Если ты - служащий закона, ты должен думать об обеих. И Нолли о них думал.

Нож Перкинса соскользнул и царапнул тому палец.

– Дерьмо, - лениво произнес Перкинс.

– Он настоящий писатель, Перк?

– Конечно. В библиотеке три его книги.

– Правда или выдумка?

– Выдумка, - Перкинс отложил нож и вздохнул.

– Флойду Тиббитсу не понравится, что какой-то тип проводит время с его женщиной.

– Они не женаты, - возразил Перкинс.
– И ей больше восемнадцати.

– Флойду это не понравится.

– По мне, Флойд может нагадить себе в шляпу и носить ее вверх ногами, - сообщил Перкинс. Он смел пепел со ступеньки, достал из кармана коробочку и спрятал туда окурок.

– Где этот писатель живет?

– У Евы, - Перкинс внимательно рассматривал поцарапанный палец.
– Он заглядывал как-то в Марстен Хауз. Забавная у него была физиономия.

– Что значит забавная?

– Забавная и все.
– Наслаждаясь солнцем, Перкинс достал новую сигарету.
– Потом он навестил Ларри Кроккета. Хочет снять дом.

– Марстен Хауз?

– Ну.

– Он что, чокнутый?

– Может быть, - Перкинс смахнул с колена муху и проследил, как она унеслась, жужжа, в солнечное утро.
– У старины Ларри нынче дел по горло. Я слыхал, он взял и продал Городскую Лохань. Уже пару дней, как продал.

– Что, эту старую прачечную?

– Ну.

– Да какому дьяволу она могла понадобиться?

– Не знаю.

– Ладно, - Нолли встал и подтянул пояс, - схожу, пожалуй, обойду город.

– Давай, - Перкинс зажег сигарету.

– Пойдешь со мной?

– Нет, я лучше посижу.

– О'кей. Пока.

Нолли спустился с крыльца, удивляясь, когда же наконец Перкинс уйдет на пенсию, чтобы он, Нолли, смог работать на полную ставку, а не на половинную, как до сих пор. Как, во имя Бога, можно расследовать преступление, сидя на ступеньках здания муниципалитета!