Не дождавшись от меня вопроса, девушка вздохнула и произнесла:

— Мы стравим две смерти. И пока они будут делить нас, мы проскочим.

— И какие смерти ты собралась стравливать, женщина? — спросил шишкастый.

Радомира явно ждала этот вопрос, потому что в её голосе прозвучала гордость:

— Того, что внизу с щупальцами и тех, что позади нас. Этих мерзких крыс!

— Как мы это сделаем? — серьёзно спросил Найдвар.

— Мы покажемся хурхнуудам, они погонятся за нами, и мы приведём их к монстру с щупальцами.

— А ты уверена, что они сцепятся? — в голосе шишкастого была ирония и высокомерие.

— Сами точно не сцепятся, — вернула ему иронию Радомира. — А вот если мы поможем…

Я смотрел на Радомиру и думал про то, как коварны слабые женщины. Стравить тех, кто сильнее, чтобы выжить самим, такое могла придумать только женщина.

— У этого плана есть одно очень тонкое место, — сказал я и, показав на Матакуши и Шикишу, добавил: — Раненые. Они не смогут быстро передвигаться.

— И это нам на руку! — улыбнулась Радоммира.

Я не поверил своим ушам.

— Ты что, собралась использовать их как приманку? — спросил я, надеясь, что ошибся, и она не это имела ввиду.

— Именно! — ответила Радомира.

— Да я за такое… — начал было шишкастый, но Найдвар остановил его:

— Подожди, она дело говорит!

Я с удивлением уставился на Найдвара — и он туда же?

— Что ты имеешь ввиду? — с угрозой в голосе спросил шишкастый теперь уже у Найдвара. И если Радомиру он просто презирал, то тут в глазах вспыхнула явная ненависть.

— Если мы уберём сейчас земляной вал, то хурхнууды кинутся за нами, — начал объяснять демон. — И если почуют слабых, то точно захотят догнать. Для этого надо сильным уйти вперёд, а раненых оставить позади.

Шикиша с Матакуши стояли бледные и с тревогой смотрели то на меня, то на Найдвара, то на шишкастого, то на тоже раненых демонов, которые, кстати, оставались совершенно спокойными. Я даже восхитился их вере в своего командира. Ну либо готовности умереть ради достижения цели. В то время, как на лицах Матакуши и Шикиши надежда сменялась отчаянием. И я понимал своих парней.

А ещё понимал, что ни за что на свете не отдам хурхнуудам никого из нашего отряда. Ни за что! Ни людей, ни демонов!

— И ты хочешь отдать им слабых, чтобы сильные ушли, — озвучил мои мысли шишкастый.

— Никто никого не отдаст! — отрезал Найдвар. — Твои воины сильны, магии в вас много. Вы сделаете из земли для каждого из них самоходные платформы. Такие, чтобы они сами могли управлять, и чтобы вы тоже могли в случае необходимости взять управление на себя. Напитаете платформы магией и всё! Мы не подпустим хурхнуудов к раненым! Но только подразним их!

Я видел, что у Радомиры был немного другой план — судя по выражению её лица, но она поддержала Найдвара. Надеюсь, что в её плане не было пожертвовать ранеными, чтобы остальные спаслись. Хотя не удивлюсь, если именно это она и задумала. В любом случае, теперь мы об это не узнаем, а расспрашивать я точно не буду.

— Хорошо, — сказал я. — Хурхнуудов мы за собой уведём. А вот как мы стравим их с Кутуруку?

Все повернулись к Радомире — её план, пусть рассказывает, чего она там придумала.

И Радомира не подкачала.

— Так же как диких зверей. Кутуруку не захочет делиться добычей. И эти мерзкие крысы тоже не захотят, — заявила она. — У нас вполне может получиться!

— Может получиться, а может и не получиться, — проворчал шишкастый. — Вдруг Кутуруку не захочет выходить или хурхнууды не пойдут…

Он уже не буянил, не пытался качать права или нападать. Он думал, искал решение. Так же, как и Найдвар.

Я демонам не мешал. Свои края они лучше знают. И возможности своей магии тоже. Хотя…

Усмехнувшись, я сказал:

— Я знаю, как мы их стравим!

— И как же? — поинтересовался шишкастый.

— При помощи вот этого! — ответил я и продемонстрировал нож Убийцу демонов.

Шишкастый в первый момент отпрянул от меня, а потом взял себя в руки.

— И как Убийца демонов поможет нам? — спросил он.

— А вот как! — ответил я и воткнул нож в землю.

Я, конечно, не был уверен, что всё получится, действовал скорее по наитию. Но раздался гул, и земля задрожала. Точно так же, как и тогда, когда я пытался охладить нож.