— Я знаю… — ответил я и продолжил, тщательно подбирая слова. — Так получилось, что по моей вине туда отправятся два человека, которых я считаю своими друзьями. Первыми настоящими друзьями! — добавил я. — Они получили благословение Всеблагой из-за меня. И они оба не выживут там…

— И ты не выживешь! — отрезал отец.

— Это мы ещё посмотрим! — ответил я и демонстративно глянул на катану, намекая на ночное происшествие.

— Тебе ночью просто повезло, — ответил отец. — Они шли не убивать.

— Мне так не показалось… — ответил я и не давая отцу съехать с темы, продолжил: — Я не могу оставить друзей в беде. Как я после этого буду жить?

— Нормально будешь жить, — огрызнулся отец и замолчал, задумавшись.

Конечно, для меня было бы идеально, чтобы отец сам пришёл к мысли не отправлять Кинпатсу и Ёсико в академию магии, но нужно было его как-то к этому подвести.

— Не буду я жить нормально! Не смогу, — ответил я. — Для меня друзья значат очень много. Я готов погибнуть за них.

— А они готовы погибнуть за тебя? — хмыкнул отец.

— Я не знаю, — честно признался я. — Вполне возможно, что нет. Но дело не в этом. Для меня дружба — это не торговые отношения, когда сколько вложил, столько же взамен требуешь. Для меня дружба это нечто большее. Это в первую очередь вопрос уважения. Ну и что я могу сделать для друга, а не что он для меня. Но дело даже не в этом. Это хорошие люди. И они попали в беду из-за меня. Поэтому я и хочу поехать, чтобы защитить их. Если бы мне не нужно было их защищать, я бы не рвался туда. Что я дурак что ли?

Я был абсолютно искренен! Я действительно так считал.

Отец снова задумался.

Я даже дышать перестал, боясь спугнуть надежду, что всё разрешится как мне нужно.

— А если они останутся? — спросил отец.

Я выдохнул и, постаравшись скрыть ликование, как можно спокойнее ответил:

— Тогда у меня нет причин ехать в академию. Буду осваивать магию дома.

Отец кивнул и сказал:

— Посмотрю, что можно сделать.

— Спасибо, — ответил я и не сдержал довольной улыбки.

Мы немного посидели в тишине, потом отец спросил:

— Как дела в школе?

Ответить я не успел. Заглянул мастер Ганзи и пригласил нас зайти в кузницу.

Мы сели на ту же лавочку, на которой раньше сидел мастер.

Теперь, когда проблема с академией магии практически была решена, я мог спокойно заняться своим мечом. И с волнением протянул катану мастеру.

Мастер Ганзи сходил, помыл руки. Потом аккуратно взял за рукоятку и осмотрел меч — в первую очередь лезвие.

— Чем смазывал? — спросил он.

— Растительным масло, женщины на кухне дали.

— Оно и видно. — В голосе мастера просквозило осуждение.

— У меня больше ничего не было, — поспешил я оправдаться. — Я решил, что лучше временно так, чем никак.

Мастер кивнул и ещё раз посмотрел лезвие, ловя отсветы на поверхности.

— Ты зачем прикасался к лезвию руками?

Я растерянно посмотрел на мастера.

Он, поймав мой взгляд, показал отпечатки моих пальцев.

— Большего оскорбления мечу ты нанести не мог, — сказал мастер Ганзи.

И моё сердце забилось, а к горлу подступил ком. Я вспомнил, как гладил меч. А потом вспомнил луг и юношу в кимоно. И мысленно повторил несколько раз: «Прости, прости, прости…»

— В этом месте… — мастер показал на отпечаток моих пальцев, — может начаться коррозия, если просмотреть и не очистить.

Чёрт! Точно! Вот я лопух! У людей на коже смазка, которая содержит жиры и кислоты — агрессивная среда для железа. Как я мог забыть об этом?! Знал же! И всё равно лезвие облапал!

— Я больше не буду так делать! — заверил я мастера.

Он кивнул и сел на колени на коврик, на котором уже были приготовлены инструменты: небольшое деревянное приспособление, похожее на молоточек, деревянный клинышек со ступенькой и срезанный одной стороной, молоток, узелок из белой ткани — похоже внутри было что-то типа пудры, и флакончик со светлым прозрачным маслом. Ну и салфетки. И ещё небольшая подушечка.

Первым делом мастер взял приспособление и, раздвинув оплётку, выдавил штифт. Отложил его в сторону.

Потом, удерживая левой рукой меч лезвием вверх он, постучал кулаком правой руки по левой.