Макс кивнул, продолжая поглаживать меня по спине.

– Я почему-то уверена, что Киф писал именно про возвращение, только для этого нужно схватить за руку бога, а вот как это сделать и где этого бога взять, там не сказано.

Мой ангалин нежно лизнул меня и улыбнулся:

– С-с-спи, шаари, нам нуж-ж-жно много с-с-сил.

Под его мерное дыхание и шум прибоя у скал, я всё-таки уснула.

«Чёрная медуза».

Дайк лежал на койке в маленькой каюте и пялился на дверь. Уже пятые сутки Ают не выпускал его. Ещё саднили сбитые о твёрдые челюсти членов команды и капитана кулаки, и тянуло плечо, но парня это не беспокоило. «Кари рассказывала, как Аютан запер её в этой же каюте в первое плаванье на "Медузе", а теперь и я в таком же положении...»- и он усмехнулся, заложив руки за голову.

В дверь несколько раз стукнули, но Дайк ничего не ответил. Послышалось лязганье замка и, пригнув голову, вошёл капитан:

– Выходи.

Дайк съехидничал:

– Уже?! Мы далеко в море?!

– Далеко. От Даго до Рваного мыса при таком ветре доберёмся быстро, дня за три, и будем их ждать. Ждать столько, сколько понадобится.

Дайк молниеносно спрыгнул с койки, но Ают успел выскочить и почти закрыть дверь.

– Мы их бросили!!! Ты понимаешь?! Мы бросили Кари! Одну! На Севере! Ты бросил!!!

Дайк ломился в дверь, а Ают, уперевшись ногами, еле-еле сдерживал мощный натиск: «Во, здоровый! А по виду никак не скажешь, лекарь-лекарем! Хорошую дверь поставили, не зря переплатил». Капитан толкал изо всех сил, но под ударами Дайка, дерево начало трещать.

На грохот прибежали Тиль, Данко и Тощий Солан, который был «тощим» не в прямом смысле. На самом деле Сол был самым крупным и сильным из всей команды, и выполнял наиболее тяжёлую работу. «Тощим» его прозвали за невероятную «щедрость». Он тратил деньги с немыслимой скоростью, поэтому их у него никогда и не было. Его кожаный мешочек для хранения наличности почти всегда был пуст, то есть тощ. Капитан даже не помнил, кто и когда дал Солану такое прозвище, но оно приклеилось намертво, и здоровяк на него давно не обижался.

Совместными усилиями мужчинам удалось сломить сопротивление парня, и Ают опять повесил на каюту замок.

– Куда ты собрался, Дайк?! Даго уже скрылся за горизонтом!- капитан немного злорадно рассмеялся.- Ты же не ангалин, который легко доберётся вплавь! Да и кархароны попадаются! Будешь сидеть под замком, пока не угомонишься!

Он развернулся, чтобы уйти и даже успел сделать несколько шагов в сторону лестницы на палубу, однако вернулся и ткнулся лбом в тёмное дерево. В каюте было тихо.

– Дайк, Дайк...- ответа капитан не услышал.- Мы будем держать выбранный курс. Кари приказала - я выполнил. Посмотришь, когда она вернётся - спасибо скажет.

– С чего ты взял, что она вернётся?- голос за дверью дрожал.

– Она не одна, с ней Макс и они нас догонят, вот увидишь...

– Ты уверен?!

Ают вздохнул и погладил дверь, будто пытаясь успокоить парня:

– Кари - богиня и всё сможет. Мы должны ждать их, Дайк... Ждать...

В каюте послышались шаги и какие-то звуки, похожие на всхлипы:

– Да какая она богиня... Девчонка... Просто девчонка из другого мира, вот и всё...

Ают ещё немного постоял, бряцая ключами:

– Я сейчас открою, и делай что хочешь... Можешь в море прыгнуть, держать не буду. Я обещал Кари и всё что мог, сделал. Не хочу больше держать тебя взаперти,- он вставил ключ, замок щёлкнул, но дверь не открыл.- Кстати, может сначала это чудовище в трюме посмотришь? Тиль к нему подходить боится, вся шхуна уже провоняла, даже лошади шарахаются. И Бумер воет, и не ест ничего...

В каюте послышался плеск воды у умывальника, а потом дверь резко распахнулась. Бледное лицо с трёхдневной щетиной, красные глаза, мокрые волосы, но вид парня выражал спокойствие и решимость:

– Ают, прости... Я забыл, что должен думать не только о своих чувствах. Мы будем ждать, ждать их возвращения.

Капитан кивнул и улыбнулся:

– Вот и отлично!

Где-то в Северном море…

Я постепенно привыкала к морю. Макс сказал, что придерживаясь такого темпа, мы будем у Рваного мыса дней через семь-восемь. Погода благоприятствовала, а кархаронов мы видели пока лишь несколько раз и то очень далеко. В этой части моря было много островов и на ночь удавалось доплыть до места очередной стоянки.

Меня очень мучила жажда, а от солёной воды и ветра кожа на лице начала трескаться и местами облазить. А вот мой червяк на щеке чувствовал себя прекрасно. Он настолько прилип, что я даже иногда забывала о нём, только иногда ощущалось, как он глубоко в тканях шевелит своими щупальцами.

В сравнении с общими, абсолютно не человеческими, условиями, питались мы неплохо. Один раз Максу удалось даже какую-то морскую птицу поймать, и я с наслаждением вгрызлась в горячее, пусть и несолёное мясо. Кипятила воду я уже на раз и в различных объёмах, дышала над паром для обогрева и собирала дождевую воду, для этих целей мой ангалинчик добыл несколько подходящих раковин. По ночам я засыпала в крепких объятиях своего друга, под его нежное шипение и успокоительные поглаживания.