Я ни разу не был в ситуации, даже отдаленно близкой к этой, поэтому я не уверен, как с этим справиться. Я знаю, что оператор диспетчерской может отследить мой телефон до нашего местоположения, даже если я ничего не скажу, поэтому я бросаю его обратно на землю и решаю попробовать искусственное дыхание.

Правильно это или нет, я не уверен, но я должен что-то попробовать. Я прошел курс около четырех лет назад, и я думаю, что помню большую часть того, что я должен делать.

Я снимаю свитер, отбрасываю его в сторону, а затем дважды проверяю, есть ли у нее пульс, прежде чем откинуть голову назад. Прижимаясь губами к ее рту, я делаю один вдох, а затем жду пять секунд.

Когда я собираюсь сделать это снова, она издает приглушенный крик у моих губ. Я отстраняюсь, чувствуя гребаное облегчение от того, что она, по крайней мере, отвечает.

— Отойди от меня! — Кричит она с широко раскрытыми глазами, ее слова звучат невнятно. — Перестань прикасаться ко мне! — Она начинает размахивать руками в моем направлении, пытаясь ударить меня, как будто я нападаю на нее.

Я хватаюсь за них, пытаясь успокоить ее. — Дженнифер, остановись. Я пытаюсь тебе помочь.

— Нет! Ты, блядь, изнасиловал меня.

— Что? — Кровь отливает от моего лица. — Нет. Нет, я этого не делал. Черт.

Одна из ее рук вырывается из моей хватки, и она наносит удар мне в лицо. Ее ноготь царапает мою щеку, и я отпускаю ее другую руку, чтобы дотянуться и прикрыть рану. Влага покрывает кончики моих пальцев, когда кровь вытекает из раны. Она довольно хорошо меня зацепила, но сейчас мне все равно.

Фонарик моего телефона все еще освещает пространство вокруг нас, и я наблюдаю, как она отступает назад, пытаясь убежать от меня.

— Это был не я, Дженнифер. — Я пытаюсь, чтобы мой голос звучал успокаивающе, но в итоге он срывается.

Мой желудок бунтует при мысли о том, чтобы сделать с ней что-то подобное, изнасиловать ее, и меня чертовски убивает видеть то, как она так боится меня.

Она теребит свои пальцы, в то время как ее глаза бегают вокруг нас.

Ее зрачки кажутся огромными в свете моего телефона, что означает, что она либо под кайфом, либо пьяна, или, может быть, немного того и другого.

Может быть, парень, который сделал это с ней, накачал ее наркотиками или что-то в этом роде? Это был тот парень, который налетел на меня?

Ее рука опускается к верхней части бедер, и она трет эту область, морщась, как будто ей больно. Я вижу полосу крови, тянущуюся по внутренней стороне ее ноги, которую я раньше не видел.

Это из-за того, что парень сделал с ней? Или это от меня, когда я пытался натянуть на нее юбку? Дерьмо.

Эта врожденная потребность утешить ее заставляет меня медленно ползти к ней, но как только она замечает это, она поднимает руки перед собой.

— Нет. Держись от меня подальше. Пожалуйста, — умоляет она и начинает плакать. — Держись подальше.

Моя грудь сжимается при виде ее такой расстроенной, и мне больно от того факта, что она думает, что я сделал это с ней. Я не могу позволить ей так думать обо мне.

— Дженнифер, послушай, это был не я, — я пытаюсь сказать это медленно и спокойно. Между тем, я тоже близок к тому, чтобы сломаться.

Я даже представить себе не могу, через что ей пришлось пройти сегодня вечером. Если я чувствую себя так хреново из-за этого, то что, черт возьми, должна чувствовать она?

Вдалеке раздаются звуки сирен, и на ее лице отражается целая гамма эмоций, когда ее глаза поворачиваются в ту сторону, а затем сразу же возвращаются ко мне. Как будто ей стало легче или что-то в этом роде.

Все ее тело дрожит от всего, что с ней произошло, а также от прохладного ночного воздуха, ее нижняя губа дрожит вместе с ней. Поэтому я встаю, медленно поднимаю свой свитер, а затем снова пытаюсь придвинуться ближе.

— Вот, возьми это. Ты замерзла.

Ее настороженный взгляд сосредоточен на мне, но она, кажется, немного успокоилась и на этот раз не говорит мне держаться подальше. Может быть, она чувствует себя в большей безопасности, когда сирены приближаются. Или, может быть, она, наконец, поняла, что это был не я.

Однако чем ближе я к ней подхожу, тем больше она снова начинает замыкаться в себе, а затем в ее глазах появляется дикий взгляд.

Внезапно она бросается на меня, пытаясь напасть и вцепиться в мою рубашку. Она спотыкается о траву своими нетвердыми ногами и падает на землю, по пути разрывая мою рубашку и заставляя меня упасть вместе с ней. Потом она мечется, бесится и кричит, пытаясь ударить меня.

— Эй, — с трудом произношу я. — Эй, успокойся. Я не собираюсь причинять тебе боль.