— О, Тани, ты бы видела выражение его лица. Он был опустошен. И я уверена, что в какой-то момент увидела слезы в его глазах. Боже, от одной мысли об этом у меня наворачиваются слезы. — Я снова провожу пальцем под глазами и беру свой напиток. — Давай немного поговорим о чем-нибудь другом. Что происходит между тобой и Джастином?

Она бросает на меня сочувственный взгляд и размышляет, хочет ли сменить тему или нет. В конце концов, она сдается, понимая, что это действительно то, чего я хочу, и с легкой улыбкой на губах начинает.

— Все... хорошо.

Я бросаю на нее скептический взгляд, потому что это не тот типичный ответ от Тани, которого я ожидала. — Просто хорошо?

Ее улыбка становится шире. — Хорошо, хорошо, ты хочешь смягченную версию или версию Тани?

— А есть какой-нибудь средний вариант?

Она проводит пальцем по верхней губе и лениво теребит прядь своих волос, размышляя. — Ладно, что ж, он трахнул меня своим гигантским членом, и теперь я испорчена для других мужчин, и я не могу перестать думать о нем. Вообще-то, он и его питон ушли от меня сегодня утром.

— О, Боже мой. — Я прикрываю глаза и издаю смешок. — Хочу ли я вообще знать, какой была бы «версия Тани»?

— Хм, вероятно, что-то вроде...

— Нет! — Я перебиваю ее, протягивая руку и продолжая смеяться. — Все в порядке. — Затем, после еще одной волны смеха, я вздыхаю. — Спасибо, что рассмешила меня. Мне это было нужно.

— Я знаю. — Она кладет свою руку поверх моей. — Но если серьезно, я думаю, что у вас, ребята, все получится. Вероятно, ему просто нужно немного времени.

Я смотрю вниз, теребя браслет на своем запястье. — Я не знаю. Думаю, мы еще посмотрим. — Затем, оборачиваясь к ней, я добавляю. — Ты думаешь, я трусиха из-за того, что до сих пор никому об этом не сказала?

— Черт возьми, нет. Это непростая ситуация, и здесь многое нужно учитывать.

Она права. В этой ситуации определенно нет ничего легкого, это точно.

Допив остатки вина, я поднимаю руку и подаю знак проходящей мимо официантке, чтобы она принесла еще.

***

Пару часов спустя мы с Тани идем рука об руку по улицам обратно к моему дому.

Это чувство прямо здесь, чувство комфорта и свободы быть собой, проводить время с настоящим другом – это то, о чем я всегда мечтала, пока росла.

Она берет на себя инициативу в разговоре обо всем, что, черт возьми, приходит ей в голову, и, в основном, ей удается отвлечь меня.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я осталась на ночь? — Спрашивает она, когда мы добираемся до моего дома.

— Да, но спасибо тебе. Я, пожалуй, просто приму ванну, а потом лягу спать.

— Ладно. Эй, похоже, кто-то тебе что-то оставил. — Я смотрю туда, куда она указывает, и вижу бутылку вина у моей входной двери. Мое любимое вино. — Кто бы мог это сделать?

— Я не уверена.

— Там есть записка или что-нибудь еще?

— Нет, — говорю я, подняв вино и повертев в руках.

Маленькая надежда пускает корни и начинает цвести в моей груди, когда я думаю о том, что это, возможно, от Джейкоба.

Я стараюсь не давать ей слишком разрастаться, но я уже упоминала при нем о своем любимом вине. На самом деле, это тот же сорт вина, которым я угостила его в тот раз, когда принесла ему бутылку с сыром и хлебом.

— Что ж, это милый маленький подарок от того, кто его подарил. — Она наклоняется, чтобы обнять меня, а затем шепчет. — Спокойной ночи, милая. — А потом она уходит.

Я беру бутылку с собой на кухню, кладу свою сумочку рядом с ней на столешницу. Затем я смотрю на стаканы, стоящие на сушилке, думая о том, стоит ли мне сейчас открывать бутылку и действительно ли это предложение мира с его стороны.

Я не могу не задаться вопросом, что Джейкоб делает прямо сейчас? Он ходил на рыбалку?

Черт, у него даже нет машины, чтобы отвезти рыбу на рынок. У меня внутри все сжимается, когда я снова думаю об этом.

Тани сказала, что ему, вероятно, нужно время, но мне с трудом удается удержаться от того, чтобы прямо сейчас не пройтись по пляжу и не стучать в его дверь, пока он не ответит.

Взяв чистый стакан, я решаю сделать всего один глоток. Я уже чувствую легкое возбуждение, но мне не нужно работать утром, и мне некуда идти.