Шрифт:
Я врезала кулаком по стене и одернула себя.
“Неужели это ревность, Сашка? Чем ты, бросившаяся посреди ночи на поиски, лучше неё? Господи… Ты пробила очередное дно и даже не заметила”
Мне нужно вновь закрыться в четырех стенах, что он не моя собственность. Я же и Димку ревновала, держала его возле себя как… Черт, черт, черт! От моей больной и покалеченной привязанности стоит держаться подальше, как от зоны с повышенной радиацией.
Наверное, моё лицо в тот момент было таким угрюмым, что даже слуги предпочли держаться от меня подальше. Скрестив руки на груди, я смотрела как все суетятся, стараясь обходить меня по широкой дуге. Пусть.
Рахиль вернулась на удивление быстро, и, как ни странно, одна.
— Как ты умудрилась пробраться сюда незамеченной?! Принц приехал, в холле столпотворение, придется спрятать тебя до утра.
— Какой ещё принц?! — Я вскинула брови. Вроде все высочества были уже на месте!
Женщина махнула рукой, кажется ей было не до этого. На лбу у неё образовалась глубокая складка задумчивости. Приложив к губам указательный палец, она смерила меня долгим взглядом, прикидывая что-то в уме, и это что-то заведомо мне не понравилось…
— Фалиан, вернулся из академии. Куда же тебя деть… — Протянула Рахиль.
Между тем где-то в коридоре послышались шаги и веселые мужские голоса. Они гулко смеялись, подначивали кого-то, и от этой радости мне стало не по себе.
— Пойдем, — женщина вцепилась в мой рукав, утягивая в противоположном направлении, — Остальные, только посмейте заикнуться, что здесь был кто-то ещё. Помните, что вы служите не наследнику…
Глава 8
— Куда мы идем?
— Если нужно что-то спрятать — спрячь на видном месте, — пробормотала Рахиль, — не хотелось мне этого делать, но придется.
Женщина толкнула неприметную дверь в какую-то комнату, и удостоверившись, что там никого нет, провела меня внутрь. Помещение оказалось тесным, почти пустым, и только инвентарь для уборки выдавал в нем обычную подсобку.
— Предлагаете пересидеть здесь?
— Нет, естественно нет! Всю ночь тут переждать не удастся, так что как только начнется игра, я заберу тебя с собой. А теперь подожди пять минут…
Не дав мне возразить, Рахиль выскользнула обратно, а когда вернулась, уже держала что-то в руках, тихо бормоча под нос ругательства. Я даже подкалывать её не стала по поводу лексикона, недостойного приличной женщины, хотя хотелось невыносимо.
— Как же здесь темно! — Воскликнула она, подкручивая фитиль масляной лампы, — А ты почему застыла? Раздевайся.
— Эммм… — Мне показалось, что я ослышалась.
— Раздевайся, кому говорю! Тряпки свои разматывай, быстрее!
— Рахиль, вы шутите?
— Какие шутки? Если я не могу отвести тебя обратно, придется выдать за помощницу, а потом спрятать в гареме, и уж будь добра не выделяться там. Держи платье.
Она сунула мне в руки новый наряд, и я невольно прижала его к груди.
— А волосы, а лицо, а голос?! Меня узнают, Рахиль, а когда это произойдет, мне проще будет руки на себя наложить! — Запротестовала я.
Сид уже предлагал мне переодеться в женщину, но в тот раз я ничего не теряла. Одно дело — надеть чадру, отправляясь в малознакомое общество, и совсем другое — нагло раскрыть себя во дворце, попытавшись обвести вокруг пальца тех, кто меня в лицо знает. Но женщина была настроена решительно…
— Даже думать об этом не смей! Будь у тебя вместо груди лишняя деталь в штанах, мне пришлось бы трудно, а над остальным можно поработать. Что касается голоса… Просто держи рот на замке, дорогая.
— Рахиль!
Быстро же с неё слетела томность, сопровождающая все движения и разговоры. Женщина оставалась такой же серьёзной и непреклонной, но манерность, присущая любимой наложнице императора, исчезла без следа.
— Хорошо… Будь по-твоему! Вперед, выходи. Встреть наследника со свитой, они будут рады увидеть тебя без защиты этой ночью.
Скрипя зубами, я начала стаскивать с себя рубашку. Сквозняк неприятно холодил кожу, а удовлетворенная улыбка Рахиль действовала на нервы. “Сразу бы так” — шепнула она как заботливая мамочка, наконец запихнувшая в рот ребенка ложку ненавистной каши.
Платье оказалось довольно скромным. В слабом освещении ткань приобретала оттенок вязкой болотной тины, и на ощупь была ещё более неприятной — гладкой и прохладной как лягушачья кожа. Никогда не любила атлас. Сидело оно на мне ещё хуже. Лиф был явно рассчитан на девушку с более выдающимися формами, из-за чего некрасиво топорщился большими складками.